В глубь фантастического. Отраженные камни - [67]
Эпилог
Вначале я озаглавил этот текст не «Раненые камни», а «Немезида». Он был нужен для того, чтобы прояснить довольно таинственное, на первый взгляд, различие между критериями ювелира, который вставляет драгоценные камни в оправу и делает из них желанные украшения, и мечтателя, открывающего источник радости в рисунках и формах минералов и рассматривающего их как своего рода микрокосм.
Мне кажется значимым следующее противопоставление. Для торговца драгоценными камнями, как известно, их ценность зависит от прозрачности. Трещинки, пятнышки, помутнения — любая примесь снижает их качество, а значит и ценность. Тот, кто выбирает камни основой для грез, испытывает совсем другие чувства. Конечно, и ему не особенно нравятся позорные дефекты — волосок или облачко пота, портящие совершенство и блеск в остальном восхитительного камня. Зато он с охотой отыскивает минералы, отмеченные настоящими ранами, которые порой придают им потрясающий вид. Так что, в конце концов, если и для него почти невидимый недостаток снижает достоинство камня, то очевидное повреждение прибавляет ему ценности. Однако это изменение должно быть ярким: можно сказать, именно оно должно привлекать внимание и всецело завладевать им, именно в нем, больше, чем в составе минерала, должен заключаться интерес образца.
Как обычно, установив противоположность, я попытался объяснить расхождение неким законом, общим если не для вещей и людей, то по крайней мере для природы и искусства.
Библиографическое примечание
Первым вариантом «Возможных садов» было предисловие к каталогу выставки Роберто Бурле Маркса в Музее Гальера в мае 1973 года. «Девонское наследие» послужило введением к выставке образцов мрамора из Эрфуда, содержащих ископаемые органические остатки, в выставочном зале Эспас Карден (сентябрь-октябрь того же года). Я расширил эссе «Яшма с берегов Арно» (под заголовком «Известняки Тосканы» этот текст сопровождал в качестве комментария экспозицию, организованную Клодом Булле также в октябре 1973 года).
Что касается второй части («Хищения»), вместе с приложенным тестом «Открытие природных медалей» и графическими иллюстрациями Карреги она была напечатана ограниченным тиражом (издатель Андре де Раш); четвертая часть, «Отражения камней», сопровождаемая литографиями Рауля Юбака, публиковалась издательством «Адриан Мэт».
Вехи жизненного пути Роже Кайуа
1913, Реймс. 3 марта у служащего сберегательной кассы Гастона Кайуа и его жены Андре Фернанды родился сын Роже.
В годы Первой мировой войны Реймс оккупирован немцами, Гастон призван в армию, семья вынуждена покинуть родные места.
1918, Витриле-Брюле (Верхняя Марна). Роже живет у бабушки и открывает мир деревни — новые впечатления глубоки и незабываемы. В семье Кайуа рождается второй ребенок — Ролан, будущий философ.
1925, Реймс. У лицеиста Роже появляется старший друг и сосед Роже Жильбер-Леконт, который позже станет одним из основателей группы «Большая игра».
1929, Париж. Гастон Кайуа — секретарь столичной сберегательной кассы. Роже, блестящий ученик, поступает в лицей Людовика Великого.
1930–1931. Жильбер-Леконт вводит Кайуа в круг молодых писателей и художников, членов близкого к сюрреализму объединения «Большая игра».
1932. Кайуа учится на подготовительных курсах для поступающих в Эколь Нормаль. Газета «Энтрансижан» публикует анкету о литературных вкусах будущих студентов. Отвечая на вопросы от имени группы учеников, Роже подчеркивает значение сюрреализма. Посылает свой ответ Андре Бретону и вскоре, по приглашению мэтра сюрреализма, вступает в его группу.
1933–1936. Роже — студент Эколь Нормаль. Он поступает также на отделение религиоведения Высшей школы практических исследований, где посещает лекции Жоржа Дюмезиля, Александра Кожева, Марселя Мосса (вплоть до 1939 года).
Публикует эссе «Богомол» в журнале «Минотавр». Порывает с сюрреалистами. Эссе «Интеллектуальный процесс над искусством».
Участвует в антифашистских и коммунистических демонстрациях.
Знакомится с философом Жоржем Батаем и и готовит совместный проект антифашистского и антисталинского манифеста «Контратака» (поссорившись с Батаем, Кайуа отказывается подписать манифест).
По предложению Жана Полана начинает сотрудничать с журналом и издательством «Нувель Ревю Франсэз».
Вместе с Тристаном Тцара, Луи Арагоном и Жюлем-Марселем Монро основывает орган Группы исследований феноменологии человека — журнал «Энкизисьон» («Расследования»). Выходит лишь один номер этого журнала.
Получает степень «агреже» по специальности «Грамматика» с правом преподавания в лицее.
Знакомится со своей будущей женой Иветт Бийо.
Посещает Польшу, Италию, Чехословакию, Лапландию.
1937. Вместе с Жоржем Батаем и Мишелем Лейрисом основывает Социологический коллеж. «Богомол» издан отдельной книгой.
1938–1939. Публикует книгу «Миф и человек».
Лекции и статьи Кайуа вызывают полемический отклик, обвинения в проповеди «фашистской революции». Он объявляет себя коммунистом.
1939. Знакомится в Париже с Викторией Окампо — яркой женщиной, на 22 года старше Кайуа, оказавшей глубокое влияние на его личность и судьбу. Блистательная аргентинская аристократка руководит журналом и издательством «Сур» («Юг»). Это своего рода мост между латиноамериканской и европейской культурой. По ее приглашению молодой культуролог летом прибывает в Буэнос-Айрес. Он не знает испанского, по-французски читает лекции о мифе. Во Франции выходит его книга «Человек и сакральное». Для журнала «Сур» он пишет статью «Природа гитлеризма».
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.