В честь пропавшего солдата - [82]

Шрифт
Интервал

«Они ещё не совсем облысели, — думаю я, и — почему я к ним так безжалостен? Как случилось, что сейчас я стал таким равнодушным к тому, что в прошлом меня так ранило и вызывало такое возбуждение?»

Военный оркестр играет национальный гимн. Потерянные солдаты, они стоят там. Несколько заключительных аккордов, затем всё заканчивается, небольшая толпа людей рассасывается и старые ветераны скрываются в ожидающем их автобусе.

Снаружи воркует голубь и склёвывает майские почки с веток. В моих воспоминаниях солдат всегда молод, а я — ребёнок. Мы всегда такие, как были тогда, время для нас не существует. Он не из тех мужчин, что уехали на том автобусе.

Я сижу рядом с моей мамой на корабле и смотрю, как с одной стороны исчезает Фрисландия, а с другой в поле зрения появляется Амстердам.

Я свешиваюсь с перил рядом с Яном и смотрю в бурлящую воду. Это тёплый, беззаботный голубой летний день, рядом с матерями. Замечательное путешествие между Фрисландией и Амстердамом. Один из фрагментов моей жизни.

Я иду наверх и ложусь в кровать. Потолок в комнате — большое бледное пятно. Снаружи слышен трамвай, с грохотом останавливающийся и затем снова начинающий движение. Шумы летнего вечера, легкими волнами колышется занавес перед открытым окном.


Солдат склоняется надо мной и кладёт письмо в боковой карман палатки. Нижняя часть его тела выгибается как триумфальная арка, сладострастную форму которой подсказывает моя память. Навсегда, неизгладимо.


Звонит телефон. Нагишом спускаюсь я по лестнице и смотрю на своё тело: солдат, застигнутый врасплох, спешно прыгает с камня в море.

«Да, Говерт, — говорю я, — мне жаль, но лучше не приходи. Я хочу пораньше лечь спать, я смертельно устал».

Снова в кровать, лицом вниз, туда, где солдат занимается строевой подготовкой с мальчиком, расслабляющими упражнениями на выносливость.

Канадцы сейчас сидят за обедом во дворце. Какие у них воспоминания, о чём они думают? О ком? Или они всё забыли и все подробности стёрлись? Или же то, что было для нас подвигом, для них — лишь незначительный момент в их огромном героическом целом?

«Там ли он, жив ли ещё?» — думаю я.

Мысль о том, что ты мог умереть, кажется мне абсурдной, невозможной. Не может быть, чтобы ты ушел навсегда, прежде чем мы посмотрели ещё раз в глаза друг дружке, прежде чем мы смогли ещё раз пережить нашу странную встречу, прежде чем мы ещё раз удивились и посмеялись над этим?

Когда я был маленьким — да, да, ещё шла война — было просто: я видел, как вы, все вместе, сидите на большой серой скамье: жена пастора, моя мать и ты. Как статуи, неподвижно смотрящие в никуда. Я читаю вечность в твоих глазах. Как просто было тогда подбежать к тебе и видеть, как ты подвинешься в сторону, освобождая место на этой скамейке, и ожидать момента — и я уверен, что этот момент обязательно наступит — когда ты молча положишь руку на моё колено.

Я вытираю насухо моё тело, так же как ранее — мои глаза.

Париж, июнь 1984 — Амстердам, декабрь 1985
С благодарностью Инге, Ц. П. и Тоеру.[80]

Рекомендуем почитать
Тайный голос

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.


Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.