Узел вечности - [45]

Деклан позвонил в отель Филиппа Уинкотта из туалета аэропорта имени Джона Кеннеди. Как он и рассчитывал, разговор с Теренсом занял от силы полчаса, дальше инициативу перехватила Хелен, а Деклан сослался на головную боль. Ещё час ушёл на поиски бистро, около которого на скамейке сидела Эшли с тёмных очках и цветастом платке.

— Агента 007 выдавал то ли навороченный автомат, то ли волочившийся за ним парашют, — преувеличенно весело произнёс Деклан, присаживаясь на край.

— Привет.

— Держи. Теперь тебя зовут Эллисон Нэш, ты родилась в Глазго, училась в Оксфорде, переехала в Калифорнию, чтобы поступить в университет Беркли.

— Однако…

— Не поверишь, но я родился в Шотландии, в Ивернессе, если быть точным.

— Ну, и где твой шотландский акцент?

— Моя семья переехала в Манчестер, когда мне было полгода. Мы жили там лет пятнадцать, я обзавёлся неповторимым прононсом рабочих с окраины. Афганистан его лишь закрепил. Когда я попал на работу в Убежище, Джеймс заставлял меня сутками смотреть новости БиБиСи, чтобы я научился правильно говорить, представляешь?

— Садист, — Эшли усмехнулась, провела пальцами по пакету с документами, как слепая. — Чудно… Там, у Культа всё было как в тумане. Они перестарались с препаратами, мне кажется, потому что, когда я телепортировалась, туман рассеялся, и я снова была собой. А потом я услышала голос дяди Джеймса. Как сообщение на автоответчике, только этот автоответчик у тебя в мозгу.

— И что он сказал?

— Чтобы я держалась и была храброй, и позвонила тебе.

— Эшли, насчёт твоего возвращения домой… Джеймс говорил что-то про временной парадокс, и что тебе пока туда нельзя, года три-четыре, я мало что понял, если честно, но…

— Деклан, я не собираюсь возвращаться домой. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем.

— Почему?

Эшли выпустила когти на правой руке, разглядывая их, будто впервые их заметила.

— У меня классный маникюр, ты не находишь? Мама меня любит, но она сначала учёный и лишь потом — человек, подаривший мне жизнь. Не хочу провести оставшиеся мне годы под домашним арестом.

Её голос звучал, как осколки хрустальной люстры, тогда на лестнице, когда погасла последняя вспышка энергетической Передачи и Джеймса перестало трясти, и Деклан без колебания накрыл острые когти своими хрупкими человеческими пальцами. И это было той самой каплей, что переполнила чашу. Эшли ткнулась носом в его шею и разрыдалась. Деклан обнял её покрепче: останавливать такие слёзы было бесполезно — высохнут сами, заодно обнулится нервное напряжение — паровые котлы без клапанов рано или поздно взрываются.

Затрезвонил мобильник; Эшли отодвинулась, втягивая когти и неловко вытирая щёки.

— Кто? — спросила она, когда Деклан сказал в трубку: «Скоро буду» и убрал телефон в карман куртки.

— Хелен. Закончила совещаться с Вексфордом.

— Зовёт к ноге?

— Подождёт полчаса. Идём, я посажу тебя на автобус.

— Куда?

— Тарпон Спрингс, штат Флорида.

— И что я там забыла?

— У моего друга, отца Пола, там приход. Мы с ним служили вместе. Он родился в Бирмингеме, и видишь, как всё обернулось. Флорида, надо же. При церкви есть пансион, где не спрашивают имен и где ты сможешь отдохнуть и подумать, что делать дальше.

— А ты не опасаешься, что я… причиню твоему другу вред?

— Нет. Ты пробыла в Нью-Йорке три недели. У тебя появилось желание кого-нибудь пристукнуть?

— Кассиршу в супермаркете.

— Кассирша не считается. Мы все хотим убить кассиршу, особенно если работает единственная касса, а оператор выпил тормозной жидкости.

— Уговорил. Где здесь автобус во Флориду?

У чувства вины перед Хелен бульдожья хватка, но Деклан научился с ним справляться. Джеймс недвусмысленно намекнул на то, что преждевременное возвращение блудной дочери в Старый город создаст трещины во времени и пространстве, а в одиночку отвечать за треснувший временной континуум Деклан не испытывал ни малейшего желания. Кроме того, у него было другое занятие — он проверял почтовый ящик, адреса электронной почты, тайники лондонского Убежища в ожидании знака от Джеймса. Пустая открытка, пара бессмысленных фраз — что угодно, свидетельствующее о том, что Джеймс жив и в безопасности.

Но миновало три с половиной года, прежде чем Деклан осознал, что знака не будет и аэропорт Хитроу стал местом его прощания с другом и начальником. Они не увидятся больше, и пора это признать и перестать жить прошлым. Эшли смогла, и у него тоже всё получится.

IV: Париж

— Ну, пожалуйста…

Деклан закатил глаза, но решил, что скрипеть зубами, во-первых, неэстетично, а во-вторых — вредно. Кроме того, сердиться на Катрин Марешаль было абсолютно невозможно. Этому препятствовал не только испуганно-умоляющий взгляд, но и вся внешность главы парижского Убежища, вызывающая ассоциации с оленёнком Бэмби: тонкая беззащитная шея, худоба «это ещё не анорексия, но сравнения с щепками уже напрашиваются» и вечно содранные коленки. Опять же, многолетнюю дружбу со счетов никуда не скинешь.

— А почему ты не можешь поговорить с Хелен сама?

— Я её боюсь.

— И поэтому ты срочно вызвала меня в Париж — только для того, чтобы телеконференцию вёл я? Кати, это несерьёзно.

— Я ей не нравлюсь. И вообще она считает, что я слишком молода для этой должности.