Узел вечности - [43]

— Как Шотландия? — спросил Алистер, с подозрением оглядывая замызганную лесной грязью «Ласточку».

— Чудесно. Доктор Уотсон дома?

— Дома.

— Пойду доложусь.

Джеймс был в спальне — надевал экзоскелет. На полу стояло два собранных чемодана.

— Ну как?

— Кровь и ключи на месте, ловушки включены, чуть не попался.

— Молодец.

Джеймс поморщился, застегивая на ногах специальные скобы; его лицо исказила гримаса.

— Ты не сказал, что аппарат причиняет тебе боль.

— А что бы это изменило? Да, это больно. Очень. Каждый час, каждую секунду. Но оно того стоит, поверь мне. Лучше эти мучения, чем смерть от чужого меча.

Его рука мелко дрожала, и трубка не вставлялась в разъем.

— Давай я, — сказал Деклан.

Джеймс, если и хотел возразить, промолчал: он кусал губы, и кровь стекала по подбородку.

— Ты уверен? Если это так мучительно, то…

— Я годами жил с аппаратом. Просто отвык, что есть мир, где нет боли. Ничего, привыкну.

— Джеймс…

— Это на пару дней, не больше.

— Готово.

— Спасибо.

— Я отвезу тебя в аэропорт. Не спорь.

— И не собирался. Послушай, когда всё закончится, возможно, тебе позвонит Эшли. Помоги ей. Она не сможет вернуться домой. Мы же не хотим понаделать дыр во Вселенной? Когда-нибудь я расскажу тебе про трещины во времени и пространстве. А когда она позвонит, ты…

— Я всё сделаю.

В аэропорту Джеймс остановился посредине зала и положил руку Деклану на плечо.

— Прости. Я требую многого, и мне жаль, что я тебя во всё это втянул, но один я бы не управился. Теперь всё зависит от тебя.

— Я не актёр. Я тебя подведу.

— Не подведёшь. Усы не отклеились?

— Не отклеились.

— Вот и славно. Помни: твоё решение — это твоё решение, и я верю, что ты сумеешь принять правильное. Уже принял.

— Твой самолет. Объявили регистрацию.

— Я не прощаюсь.

— Не любишь говорить «до свидания»?

— Прощаться — дурная примета. А я суеверный.

В машине Деклан уронил голову на руль. По кому он будет скучать больше? По старшему наставнику, загадочному доктору Уотсону с его умолчаниями и викторианскими манерами? Или по Джеймсу, который был с ним болезненно искренен и которого он знал всего лишь два дня? Деклан не мог ответить на этот вопрос.

III: Полдень в Нью-Йорке

По городу древних вампиров, превращённому в руины много лет назад, словно прошлась огромная бетономешалка и перемолола несчастные камни в гранитную и известняковую крошку. За выброс энергии в результате гибели Бессмертного, отсчитывающего свой возраст от сотворения мира, сойдёт без проблем.

Сканер честно искал органические частицы, но Деклан заранее смирился с тем, что хоронить им придётся пустой гроб, как и в случае с Эшли Магнус.

И вновь эти похороны будут несколько преждевременны, учитывая, что тело, поисками которого они занимались, когда-то отзывалось на имя Свен, а Эшли позвонила ему на следующий день после нападения армии Культа на Убежище в Старом городе.

— Эш, ты где?

— В Нью-Йорке. И я мокрая, голодная и очень-очень злая.

Деклан зашуршал карточками из архива Джеймса с биографиями и адресами тех, кто был обязан доктору и детективу Уотсону своей жизнью или свободой, но не отличался в прошлой жизни высокой моралью — в лучших традициях Конан Дойля прототип Шерлока Холмса не доверял эту информацию компьютерам, предпочитая хранить компромат на бумаге. Бумага, как известно, не краснеет. И её невозможно взломать.

Деклан с трудом отогнал мелькнувшую было мысль отправить Эшли в Париж к деду. Грегори оценил бы шутку, но в смерть Джеймса уже не поверил бы, а задача заключалась как раз в том, чтобы никто не сомневался: великий детектив-долгожитель в финальном бою всё-таки проиграл старухе с косой со счётом 0:1 в пользу косы.

— Записывай. Филипп Уинкотт, Канал-стрит, 45A. Я его предупрежу. Поживешь пока в его отеле, а я прилечу в Штаты, как только смогу.

Сканер в руках Алистера Грина тонко заверещал нетерпеливой болонкой, и Деклан стряхнул воспоминания как паутину.

— Копаем здесь. Мэтьюс, захвати на всякий случай динамит.

— Есть, сэр.

Через полчаса на расчищаемой поверхности показались аппарат жизнеобеспечения, который Джеймс носил на груди, и «его» правая рука.

— Осторожно! Не хотелось бы собирать этот конструктор по частям.

— Заткнись, Мэтьюс! — прошипел Алистер. — Иначе собирать по частям станут тебя.

Деклан молчал. Он знал (надеялся), что настоящий Джеймс сейчас где-то далеко, целый и невредимый, но видеть состарившееся за считанные минуты тело, законсервированное до состояния мумии воздухом в катакомбах Балассама и вакуумной «камерой», образовавшейся при обвале, было больно.

— О Господи, что случилось с доктором Уотсоном?!

— Всё в порядке, он умер, — равнодушным тоном ответил Деклан, недоумевая, почему Алистер посмотрел на него со смесью ужаса и жалости.

Запах в церкви стоял удушающий — такого количества цветов мало кто удостаивался и среди королевской семьи. Или Деклана подташнивало от самого фарса под названием «похороны доктора Джеймса Уотсона».

— Деклан, я понимаю, что в Убежище прибавилось работы после того, как… — Хелен выдавила из себя сочувственную улыбку-гримасу, — но, возможно, тебе стоит сменить обстановку, да и лишний опыт пригодится…

«Или вы, Хелен Магнус, желаете взглянуть на тёмную лошадку поближе, что естественно и объяснимо».