Уплывающий сад - [12]
Он чувствовал, как больно, но приятно сжимается его сердце, что явно свидетельствовало о переменах в химическом составе семечка. До сих пор легкое, как мыльный пузырь, оно получило повреждение, ранку, через которую — словно через пробоину в корабле — просачивался этот тяжелый мучительный яд.
Вернувшись в машину, оба сели на свои прежние места, далеко друг от друга, и это отдаление после сближения Юзеф принял с большим облегчением. Теперь он сидел по ходу движения, сосредоточенный, вслушивающийся в себя. Он отчетливо чувствовал болезненный груз, камешек, который лежал у него на сердце. Ибо в него-то и превратилось прежде легкое и непринужденное, словно мыльный пузырь, семечко эйфории. Смертельно раненное, до краев наполненное ядом, оно окаменело. Но и в этом состоянии следовало своим прежним, чудным привычкам: этот камешек, вопреки законам природы, рос и увеличивался, и вскоре из камешка превратился в камень, давивший своей тяжестью Юзефу на грудь.
Они спускались в просторную долину реки. Поездка подходила к концу, и, как это обычно бывает, путников сморила усталость. Мужчины погрузились в безвольную дрему, слышалось только звяканье пустых бутылок из-под водки.
Под колесами машины загромыхал железный мост. Юзеф стряхнул с себя оцепенение, посмотрел вокруг. Прислушался.
Вдали мелко и сухо застучала ехавшая им навстречу телега. Возница взмахивал кнутом, позади, на охапке соломы, сидел мужчина в темной одежде и жестком капюшоне, а рядом с ним молодой парень. Юзеф вдруг увидел вблизи большие часы луковицей, услышал тихий щелчок золотой крышки. По белому циферблату ходила рука времени.
— Мы опоздали, отец? — услышал он свой голос. И голос отца:
— Да где нам опоздать, не бойся, у тебя вся жизнь впереди…
Он прижал ладонь к сердцу — так ему стало больно. Вся жизнь впереди! Он не то вздохнул, не то вскрикнул от боли. Вся жизнь… Увидел отцовские глаза, полные доверия и надежды. «И что? — спросил он себя и сам себе ответил: — Ничего… ничего…»
На горизонте появилась темная вертикальная черта. Он удивился, но потом понял: это была труба кирпичного завода, который располагался далеко за городом. Но удивление не прошло: он смотрел на родной пейзаж, как на давнишнего друга, встреченного спустя много лет и изменившегося до неузнаваемости. Они ехали по равнинам, по однообразным степным равнинам, которые вели по неизъезженным полевым дорогам, и белые фигуры святых стояли на распутьях. Пахло вереском и чабрецом. А когда наконец в низине под Замковой горой показалось местечко, то и оно удивило его своим изменившимся обликом. Колокольня костела переместилась с переднего плана вглубь, за крыши домов, речка лениво текла не там, где прежде, а вслед за рекой и холм изменил местоположение. Он понял. Он возвращается той дорогой, по которой проехал всего лишь раз в жизни — когда отправлялся на учебу в большой город. Тогда они тряслись в грузовике до ближайшей железнодорожной станции. Он только однажды так ехал, потому что уже в первые каникулы возвращался домой по новой железнодорожной ветке, построенной в том году. Из окна поезда местечко встречало приезжающих колокольней, а лес, именуемый Черным, подступал к самой станции. Ни трубы кирпичного завода, ни степных равнин видно не было.
Это открытие потрясло Юзефа до глубины души. Слова «первый», «последний», «судьба», «предназначение» затрепетали в его уставшем мозгу. Он не пытался защищаться. Что-то раз и навсегда закончилось, какой-то круг замкнулся. Формулируя эту трудную мысль, он использовал местоимения «что-то» и «какой-то» — боялся высоких слов, хотя сейчас они были как никогда кстати.
Уже показались домики предместья. Машина съехала на обочину и остановилась. Шофер заглушил мотор. Неизвестно, что разбудило мужчин — внезапная тишина или протяжный, полный ужаса крик девушки. По сельской дороге шла колонна людей под конвоем военных с оружием наизготовку. Юзеф, не слыша плача девушки и громких мужских голосов, вцепился в поручень и сосредоточенно, внимательно глядел на свою судьбу.
(Любезность шофера, уступившего дорогу и остановившего машину, оказалась излишней. Люди в форме повернули процессию на грунтовую дорогу, которая вела через степь. Только замыкающий приостановился и после минутного размышления направился в сторону стоявшей на обочине машины.)
Уплывающий сад
Odpływający ogród
Пер. О. Чехова
Однажды я видела уплывающий сад. Соседский сад, как и наш, живописный и густой, где, как и в нашем, росли фруктовые деревья. Я видела, как он медленно и величественно направлялся в неприступную даль. День стоял тихий и теплый, мы с сестрой сидели на крыльце, а перед нами как на ладони — оба сада, Войцеха и наш, соединенные между собой в один, поскольку никакие заборы их не разделяли (забор сочли элементом чужеродным), лишь смородиновая аллея сшивала их ровным швом.
День тихий, солнце ленивое и золотое. Войцех вышел на крыльцо своего дома (дома тоже были одинаковыми) и заговорил, обращаясь к нам:
— Мы идем собирать ранет!
Так повелось, что все работы выполнялись одновременно в обоих садах; в один и тот же день косили траву, в один и тот же день белили стволы деревьев, так что по привычке он объявил нам о сборе яблок.
Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.