Универсальное устройство - [150]
Команда ИНСВ создала несколько пробных способов взаимодействия на экспериментальной сенсорной панели – как раз перед тем, как Apple потребовался преемник для iPod. FingerWorks вышли на рынок с мультитачем, предназначенным в помощь пользователям, – как раз в тот момент, когда ребятам из ИНСВ понадобилась их технология. Компьютерные чипы значительно уменьшились в размерах. «По большей части всё случилось благодаря верному моменту и удаче, – говорит Долл. – ARM-чипы, оснастившие iPhone, разрабатывались уже долгое время и по счастливой случайности нашли своё место, соответствующее их возможностям. Так сошлись звёзды». Так же удачно они сошлись и в случае с технологиями литий-ионной батареи и миниатюрной камеры. Добавим рост квалифицированной рабочей силы Китая и добычу дешёвых металлов по всей Земле. Список можно продолжать и продолжать. «Тут история не о том, что кто-то проснулся утром 2006 года и решил создать iPhone; история о противоречащих здравому смыслу вложениях, о потерпевших крах продуктах, о безумных экспериментах – и о возможности уложиться в сроки, – говорит Долл. – Большинство компаний не способны на такое. Даже Apple вообще-то была не способна на такое».
Когда на пороге появился подходящий рыночный стимул, Apple обратилась к этому самому запасу противоречащих здравому смыслу вложений, который уже десятки лет накапливал проценты. Все, от базы программного кода и до дизайнерских стандартов, Apple вынула из своих закромов ради давнишней мечты об универсальном коммуникаторе и претворила её в смартфон. Она также обратилась к своему внушительному запасу талантов. Сотням людей. Не только к Пурпурной команде, написавшей волшебное программное обеспечение, и команде iPod, которая покоряла технику, но и к огромному числу других профессионалов как в самой Apple, так и за её пределами: команда Samsung, отвечавшая за процессор, ребята из Corning, трудившиеся над Gorilla Glass, и ещё длинный-предлинный список сторонних поставщиков. Операторы связи и люди, трудившиеся над договорами. Все они работали, как проклятые, чтобы выдумать, изобрести и справиться с тяжкой работой по созданию легендарного устройства.
Стив Джобс на презентациях и в интервью постоянно выкрикивал «команда Apple» или «величайшая команда», но он почти никогда не называл её участников по именам, разве что исполнительных директоров. Он рассказал своему биографу Уолтеру Айзексону, что его любимым продуктом Apple была команда Apple – однако именно с этим продуктом он, очевидно, не желал знакомить мир.
«Apple повезло обзавестись людьми, которые так сильно любили друг друга, работая совместно над проектом, очень важным для будущего компании, – говорит Имран. – За всю свою жизнь не могу припомнить другого такого тесного сотрудничества».
Один из дизайнеров iPhone рассказал мне, что, насколько ему известно, нет ни одной общей фотографии всей исходной дизайнерской команды. «Схоже с тем, как если бы Майкл Джордан[81] был невидимкой, – говорит он мне. – На протяжении всех игр есть заработанные очки, удачно заброшенные мячи и победы, но о существовании самого Джордана никто не знает». Знают только сами дизайнеры, инженеры и программисты, которые внесли в дело свой вклад. Особенно, когда их самоотверженная работа отобрала у них семьи, здоровье – всё ради создания продукта для Apple.
«Моей семье приходилось действительно плохо, когда меня не было рядом, – говорит Ричард Уильямсон. Его жена умерла от рака мозга примерно в то же время, когда он покинул Apple. – Теперь я бешеными темпами навёрстываю упущенное, потому что теперь я 24 часа главным образом отец для своих детей. Каждый вечер я готовлю им ужин. Так лучше и для меня, и для них. Но всё же я бы ни на что не променял тот опыт работы над iPhone».
Бретт Билбри, не входивший в состав исходной команды iPhone, но вовлечённый в сопряжённые исследовательские и инженерные проекты тех времён, объясняет свой уход из компании так: «Я ушёл по ряду причин. Одной из них был стресс. Тогда царил полнейший хаос, совершенно невыносимая политика в компании, просто феодальщина какая-то. Стив же был тем самым Кольцом всевластия, сковавшим всех своей волей. А вокруг меня постоянно умирали люди. От сердечных приступов, от рака. Я и правда скучаю по Apple. Это была работа моей мечты», – рассказывает он, а его жена, занятая неподалёку своими делами, в тон ему завершает: «Которая едва не убила тебя!» По словам Билбри, доктор поставил ему ультиматум. Либо сбросить вес и уйти с этой работы, либо ждать смерти. «Тридцать шесть ребят, с которыми я работал в Apple, умерли, – говорит он. – Работа там действительно была очень напряжённой».
Невероятное напряжение – скорее всего, та самая причина, по которой команда, создавшая iPhone, вскоре распалась, и все разошлись кто куда. На начало 2017 года никто из прежнего руководства, кроме Джони Айва, не занимался iPhone. Фаделл покинул компанию через год после выхода iPhone. Скотта Форсталла сместили после провального выхода приложения Apple Maps: говорят, именно тогда многолетние трения между ним, Тимом Куком и Айвом достигли своей кульминации. Измождённый и «выгоревший» Энди Григнон ушёл почти сразу после появления iPhone в магазинах. Бас Ординг оставил Apple в 2013 году и перешёл в компанию Tesla: он устал тратить время на отстаивание патентов в суде. Анри Ламиро тоже покинул компанию в 2013 году: по состоянию здоровья, сразу после выхода iOS7. Грег Кристи, глава команды машинно-пользовательского интерфейса, ушёл в 2014 году. В тот же год ушёл и Дэвид Тапман. Имран Чаудри, вероятно, последний их всех отцов-основателей iPhone, покинул Apple в начале 2017 года.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Мы знаем, что глютен опасен. Мы уверены, что прививки не нужны. Мы не сомневаемся, что наших детей учат неправильно. Мы знаем лучше, ведь мы – настоящие ьэксперты, а не эти «умники» с дипломами и научными степенями. Автор этой книги, Том Николс, – американский ученый и политолог, специалист по международным отношениям и пятикратный чемпион Jeopardy! американского аналога «Своей игры». «Смерть экспертизы» – это не просто исследование современных тенденций в обществе, но и призыв задуматься, почему так происходит и, что самое главное, к чему это может привести.
Что ждет нас в 2050 году? Будут ли нам доступны совершенно новые технологии, которые пока даже невозможно представить? Или же при мысли о технологиях будущего вам представляются летающие автомобили, покорение космоса и всесильный искусственный разум? Ответы на все интересующие нас вопросы о будущем вы найдете в этой книге, составленной редактором журнала The Economist Дэниелом Франклином из прогнозов, сделанных ведущими мировыми учеными, нобелевскими лауреатами и писателями.