Улица Зелёная - [17]
Мысли скакали в голове, обгоняя друг дружку, а Матвей меж тем всё шёл и шёл, и утята, ковыляя, неслись за ним.
Бедные малыши! Они совсем с ног сбились, устали бежать по пыльной дороге. Им бы сейчас искупаться, им бы в воду…
В воду! Счастливая мысль взбудоражила Матвея. Конечно, отнести их, чтоб искупались в свежей, прохладной водице, чтоб отдохнули. Это дело самое первое, самое важное!
И так сильно захотелось Матвею, чтобы утята поплавали, что он решился. Он хорошо знал, где есть для них подходящая вода!
Он свернул не к палатке, а самым коротким путём — на свою улицу Зелёную. По дороге из-под чужих калиток на него и на утят лаяли разные собаки, а в одном месте девочки крикнули через забор:
— Гляди, гляди, утята, утята!..
Больше им никто не встретился в этот жаркий полуденный час, и все утята пришли вслед за Матвеем к зелёному длинному забору, к тому самому дальнему, самому тихому в детском саду месту, где рабочие построили для ребят бассейн. Ни одна группа в нём ещё ни разу не купалась, что-то ещё было не готово, но Матвей уже видел — в нём стоит позавчерашняя дождевая вода. Калитка, через которую ходили рабочие, теперь была забита, но по ней можно было человеку небольшого размера пролезть на животе. Матвей прополз; и, пока он полз, утята пищали ему в уши и клевали его в шею, а потом он встал, и они вместе пришли к бассейну.
Да, там стояла вода, на ней плавали сосновые иголки и берёзовый листок. Вокруг людей не было, и пока они не пришли, Матвей поскорей влез в воду прямо в кедах, позвал «утя-утя-утя», и все утята бесстрашно повалились к нему в воду с бортика, смешно растопыривая крохотные крылышки, и сразу стали плавать, хотя их никто не учил. Ах, как они прекрасно плавали! Как им тут было хорошо после пыльной дороги! Матвей смотрел на них, смеялся и радовался.
— Мальчик Матвей, а ты открути откручку, вода нальётся! — раздался с суши знакомый голосок.
Капа, опять Капа стояла тут, опять она удрала из группы, и за ней уже бежала взволнованная воспитательница.
— Капочка! — звала она. — Капа!.. — и увидала Матвея и утят. — Позовите заведующую! Позовите поскорей Нину Сергеевну! — закричала она.
По дорожке сюда, к бассейну, уже бежали нянечка и заведующая Нина Сергеевна, и Матвей понял, что деваться ему и утятам некуда и сейчас произойдёт что-то ужасное.
— Откуда утята? Откуда мальчик? — шумели все вокруг. — Кто пустил на территорию? Да вылезешь ты наконец или нет?..
Спасения не было. Матвей стал вылезать. В его кедах булькало, и со штанов стекали потоки воды. Он просто не знал в смятении, куда девать глаза, не знал, что отвечать на все сыпавшиеся на него вопросы. И в самом деле: чьи утята? И откуда он взялся? И кто пустил на территорию? Ну, что ответишь?.. Как объяснишь, что утята устали от пыльной длинной дороги?
И вдруг, откуда ни возьмись, рядом появилась его добрая, его дорогая, его справедливая прабабушка. Панамка её сбилась на одно ухо, в руке она держала бидон с молоком, а палку — под мышкой.
— Минуточку внимания! — сказала прабабушка командным голосом, и откуда он только у неё взялся? Все вокруг притихли, одни утята попискивали в бассейне. — Это мой мальчик. Я приношу извинения. Я его сейчас заберу и высушу, — сказала она, так нажав на слово «высушу», словно твёрдо решила превратить Матвея в сухарь.
— Мало высушить, — ответила заведующая. — Ему надо сделать строгое внушение, чтобы он не проникал на территорию нашего сада. Зря вы меня не послушали, уважаемая соседка, я ведь вам давно предлагала… — добавила она.
Матвей так и не узнал, что она давно предлагала, потому что́ прабабушка быстро ответила:
— Сделаю строгое внушение.
Милая, милая прабабушка! Матвей готов был выслушать сто её строгих внушений, только бы она спасла его отсюда.
— Пошли! — Она крепко взяла его за руку.
Матвей затормозил двумя ногами.
— А утята? — спросил он в тревоге.
Надев очки, она в удивлении разглядывала утят. Они уже накупались, и один за одним вылезали на бортик и тыкались ей в ноги.
— Где ты их взял?
— Я их не брал. Они сами вылезли из ворот и пошли за мной. Там, наверно, хозяйка их ищет.
Прабабушка посмотрела на Нину Сергеевну, заведующую.
— По утятам я его и нашла, — сказала прабабушка. — Бегаю, зову, а девочки из-за забора спрашивают: «Вы не того мальчика ищете, за которым шли тринадцать утят? Они все пошли в детский сад!» И сердце мне подсказало, что это не иначе как мой правнук…
Заведующая Нина Сергеевна покачала головой.
— Вот вам ещё один конфликт, — сказала она. — Как вы будете его разрешать, не знаю. Дам-ка я вам, пожалуй, корзинку.
Матвей собрал утят в корзинку. Они барахтались в его ладонях, тёплые, пушистые и совсем сухие, а ведь только что из бассейна. Вода с них сошла, как с гуся вода, хоть они и утята. Прабабушка велела Матвею забежать домой, переодеться в сухое. И пошли относить утят.
Хозяйка не стала Матвея с прабабушкой бранить, наоборот, она их благодарила за то, что принесли беглецов.
— Велю мужу, пусть по низу ворот доску набьёт, чтоб неслухи не вылезали, — сказала она.
— И корыто с водой поставьте, им купаться надо, — попросил Матвей.
— И верно, поставлю.
