Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [184]

Если иногда хлопцы поссорятся между собою или подерутся, то никуда не идут судиться кроме своей громады, потому что она лучше может разобрать дело, чище суд, на том основании, что громаде каждый член всем хорошо известен. Собираются к отаману хлопцы и те, которые жалуются. Тут разбирают дело и виноватого присуждают извиниться пред тем, кого он обидел. После этого, в знак примирения покупаются могоричи и распиваются вместе. По большей части споры и драки между парубками случаются из-за девушки, за которою иногда, ухаживают два парубка, и конечно, заискивание взаимности от девушки сопряжено иногда со сплетнею на соперника, который, если не может ничем оправдаться, пускает в дело кулаки, вследствие чего и бывают жалобы громаде. Точно также случается, что и девушка иногда взведет клевету на парубка; в таком случае она тоже присуждается громадою купить мировой горилки. За большие проступки громада как-бы только производит следствие, а потом передает в управу. Если кого-нибудь побьют, и по разборе дела битый окажется действительно стоющим битья, то громада только скажет: «не роби так, щоб бито». Эта судебная роль братчины во взаимных ссорах членов существует издревле. Так, в Псковской Судной Грамоте говорится: «А братыцина судить, как судьи». И из ее суда исключались дела по преступлениям».

С. 38–40. «Чтобы взыскать с виновного за «шкоду», т. е. причиненный убыток, обиженный просит «завод»[164], который состоит, из 5, 6 и более человек из близ живущих и хорошо знающих его хозяйство и поле, а также иногда из выборного, старосты или же кого-нибудь из случившихся в то время в селе урядников. Пригласив завод посмотреть на шкоду, обиженный или вперед, или после того подчует собравшихся чем Бог послал, покупая конечно и горилки; делается же это не из видов заискивания, а просто потому, что «треба же оддякувать людям за то, що потурбував». Завод приходит на шкоду, сперва разссматривает ее, а затем обсуждает – сделана ли она с умыслом, по злобе, или по неведению, и наконец присуждает меру наказания.

Если дело идет о том, что кто-либо неправильно огородит место или заорет, часть чужой земли вместо своей и т. и., то завод, осмотрев настоящую межу, разбрасывает плетень или заваливает ров и приказывает сделавшему это поставит плетень или выкопать ров, или же провести «обнижок» на настоящей меже. Если кто хочет окопать, свое место рвом, то должен рыть ров, отступив от границы своей земли во внутрь настолько, чтобы кроме ширины рва оставалось за ним столько места, сколько нужно для удобного прохода скотине, не заходя на чужую землю. Платы же тут никакой не берется, потому что тут никакого вреда не нанесено. Если же кто вкосится, вожнется или вгребется в чужое, то завод рассматривает сколько следует хлеба и сена с той части, с которой скошено или сжато, и присуждает возвратить это количество лицу, понесшему убытки; штрафа же и в этом случае не назначается. Относительно порубки чужого леса вместо своего, мера взыскания несколько строже, а именно – за срубку дерева завод присуждает не только возвратить дерево, но и заплатить, по условию, деньги; это делается на том основании, что через срубку дерева нанесен некоторым образом вред, и нужно долго ждать, чтобы выросло такое же дерево, какое срубили. Если же кто украдет дерево, срубленное хозяином, то завод требует известной уплаты тому, кому нанесен вред, и кроме того вора водят по селу, привесив кусок дерева на плечи, чтобы все видели. В подобных случаях завод только как-бы производить следствие, а наказание налагает громад.

Завод в Малороссии пользуется большим уважением, а равно и суд его, после которого жаловаться уже некуда. Для того, чтобы не портили хлеба на полях, пока он еще молод, громада выбирает объижчиков. Они выбираются весною около Юрьева дня (23-го апреля), на целое лето. До Юрьева дня скот можно выпускать свободно на озимые поля, потому что от этого нет вреда хлебу. Объижчики выбираются всегда из бедных и одиноких людей, которые не могут отправлять повинностей. Эти объижчики обязаны ночью объезжать пашни и посматривать, чтобы не забрела какая-нибудь скотина и не потоптала хлеба. Если же в хлебе поймают скотину, и если он не очень попорчен, так что еще может оправиться, то загнавши скотину во дворе, дают знать старосте или выборному; те сзывают нескольких человек из громады, и тут присуждают со скотины по «карбованцю» не за то, что хлеб помят, а чтобы дать другим понять, как следует смотреть за скотом. Деньги эти идут в Громадскую кассу. Если же хлеб у кого-нибудь очень попорчен, то хозяин скота присуждается платить за убыток. Если же кто украдет с поля хлеб или сено, то присуждается возвратить уворованное, и кроме того, водят его в воскресенье после обеда по всему селу, прицепив ему на шею сноп или связку сена, «щоб билыпе людей бачило, щоб билыпе сміялись». Что касается до воровства в огородах, то по большей части занимаются этим ребята, и если очень попортят в огороде, то потерпевшие заводят завод, и отцы виновных, которые не смотрят за шалостями своих детей, присуждаются к уплате убытков».