Украденный бриллиант - [90]

Ясновидящая кинулась к телефону, чтобы позвонить Анжело Ботти и позвать его на помощь. Но беда не приходит одна: великий медиум стал жертвой автомобильной аварии и попал в больницу. Его жизнь была вне опасности, но говорить он не мог. Воспользовавшись вульгарным выражением, можно было сказать, что он «держал язык за зубами».

Этой ночью мало кто видел сны среди друзей Альдо. Спать не спали, но много молились. Мари-Анжелин больше не надеялась на свой маятник, а потому обратилась к верным четкам…

Как уже говорилось, ни один утопленник не ускользал от бдительного ока сержанта Ворраби, начальника речной полиции, ставшего своего рода легендой. Он был чемпионом по спасению тонущих, возможно потому, что ему была дорога только одна-единственная вещь на свете: чистота его обожаемой Темзы.

Мужчина служил в речной полиции с двадцати пяти лет и работал по преимуществу ночью. Днем и ребенок заметит необычный предмет, мирно покачивающийся на волнах. А вот ночью!

Ворраби слыл убежденным холостяком и не заботился о продвижении по службе. Его не волновали деньги, и для него не было ничего лучше Темзы, ее берегов, набережных, доков, запаха тины и всех прочих запахов ее темной тяжелой воды, манящей неизвестностью.

В конце концов, у Ворраби выработалось что-то вроде шестого чувства, и молодые полицейские, которые работали с ним и у него учились, утверждали, что у него есть внутренний радар, реагирующий на утопленников. И когда никто ничего особенного не замечал, сержант вдруг приказывал править в ведомое ему одному место. Подручные без большой охоты принимались за дело, а начальник подгонял их, не стесняясь сочных и красочных выражений. Сержант знал реку, как люди знают свой дом или дорогу на работу. Все ее причуды, все особенности он помнил наизусть: тут быстрина, там водоворот, затишка, мель, яма… Мужчина знал все уголки, где отлив мог оставить покойника, где прилив постарается его утащить.

Для сержанта проблем не существовало, он знал, что делает важное дело: вытаскивает из Темзы утопленников и хоронит их в земле, чтобы не бродили как потерянные и не появлялись среди бела дня в самом неподходящем месте: возле какой-нибудь яхты, например, или когда пассажиры садятся на пакетбот[36].

Когда такое случалось, Ворраби записывал точный час и, не сверяясь с расписанием приливов и отливов – он знал его наизусть, – объявлял, что покойник явился из такого-то места и упал в реку там-то и там-то. И практически никогда не ошибался.

Ночь, в которую исчез Альдо, была свежей, с лентами тумана над водой, грозившими превратиться в плотную пелену, что, впрочем, редко случалось в это время года. Ворраби вместе с двумя помощниками, Биллом Уоллом и Томом Карпентером, патрулировал на катере реку, поднимаясь не спеша, к мосту Ватерлоо. Стоя на носу, Том Карпентер правил. Ворраби на корме смотрел на воду. Пареньки болтали между собой. Ворраби время от времени вставлял свое веское слово в веселый разговор и снова погружал взгляд в черноту вод и ночи.

Внезапно он щелкнул пальцами.

– Свет, Том!

Том зажег прожектор на крыше каюты, и его луч заметался по туманной тьме, отыскивая ведомую только сержанту точку.

– Да! Он там! Марш, черт зеленый!

– Ты что-то видишь? – шепотом спросил Том приятеля.

– Ни зги! Туман и туман.

– А он видит, а ты работай! Мало ему подвигов!

Приблизившись, они и впрямь заметили человека. Иначе вообще-то и быть не могло, раз об этом сказал начальник. А тот тем временем продолжал командовать:

– Несите багор! Еще один бедолага, жизнь, ему, видите ли, надоела. Судя по виду, бедняк бедняком! Ну-ка, пропустите!

Одна нога на скамье, другая на планшире, Ворраби величественным жестом опустил багор в воду. Несмотря на возраст и вес, сержант не потерял ловкости и точности движений. С первой попытки крючок багора зацепил веревку, которая, вероятно, была поясом, и Ворраби стал осторожно подтягивать тело, стараясь не погружать его в воду.

– Может, он не так уж давно в воде? – высказал предположение Том.

Сержант скривился:

– Парень не в лучшем виде. Но правило одно для всех: пострадавшего везем на пост.

Заработал мотор, катер, лавируя, помчался к спасательному пункту. Ворраби, хмуря брови, оказывал пострадавшему первую помощь, пытаясь вернуть его к жизни.

Стараясь привести в чувство незнакомца, он бормотал себе под нос:

– Ну, еще немножко! Еще чуть-чуть! Нет, никак…

Никогда еще госпожа де Соммьер не спала так сладко.

Наутро газеты объявили, что князь Морозини невиновен, однако сэра Джона Саржента удивило, почему главный герой до сих пор не объявился лично. Он подумал, что, быть может, Альдо сидит где-то в тайном убежище и до сих пор ничего не знает. Полковник решил навести справки в полиции и отправился в участок в Сити, где и услышал – быть может, с оттенком зависти – о новом подвиге «ловца утопленников» Ворраби.

– Сержанту еще одна медаль, а рыбам Темзы голодуха. Но он какой-то странный, этот парень, которого выловили.

– А кто он такой, известно?

– Откуда? Говорят, бомж. А бомж – это что? Пустое место! Еще один бедолага, которому не повезло в жизни. Ему место в общей могиле.