Удивительная Беларусь. К 600-летнему юбилею Беловежской пущи - [37]
В 1665 году во время осады Могилева московским войском князя Я. Черкасского, городской пушкарь метким выстрелом разнес палатку, где обедал Я. Черкасский. Забрав убитого князя, русские ушли.
«Хроника белорусского города Могилева» описывает, как иногда проводили свое время шляхтичи: «1685 год. В деревне Бордилах гусар Белоголовец, напав на своего двоюродного брата Захара Бордзиловского, убил его и в Любуже в Днепре утопил. После чего Бордзиловские, собравшись ночью, дом Белоголовца обнесли соломой и зажгли, а сами, стреляя из ружей, убили его и бывшего здесь в гостях Залесского, бросив их трупы в огонь. При сем нападении вся домашняя прислуга разбежалась. Утопленный труп найден в Могилеве».
В результате Северной войны Могилев подвергся тяжелым бедствиям – Восточная Беларусь стала главным театром военных действий, через город постоянно проходили русские, саксонские, шведские, польские войска.
22 июня Могилев проездом посетил царь Петр I.
«Объехав царь Петр Алексеевич свое войско, направился со всею свитою к городу, и когда подъехал, то из поставленных на угловом бастионе городских пушек дан залп, а за ним началась пальба по всем бастионам; когда же царь въехал в Олейную Браму, последовал залп из пушек, бывших возле ратуши, при сем царь сказал: «Право изрядно». Когда царь сошел с лошади, то магистратские члены, при подобающих поклонах, поднесли царю на серебряных вызолоченных блюдах большой пирог и ситный хлеб. Царь был очень доволен и принял магистрат благосклонно. Царь, взявши лоцманов в Могилеве, в ту же ночь поплыл на байдаке в Киев.
Через неделю, в день царских именин, из лести или от боязни, была стрельба из городских пушек, на что выдано пороха 180 фунтов».
Русские войска находились в Могилеве до июля 1708 года.
7 июля на плечах отступающих русских войск в Могилев вошли шведские войска во главе с королем Карлом XII, с лозунгом – «если вы давали провиант москалю, то следует давать и мне». Провиантом не обошлось. Шведы разграбили храмы, монастыри, отобрали у жителей все запасы продовольствия, сожгли 1700 жилых домов. Составитель Могилевской хроники писал: «1708 год ободрал с Могилева его львиную шкуру, облачив в грубый черный мешок. С этого времени и на будущие времена город не может называться могучим львом, а только могилой своих обывателей».
В середине августа 1708 года шведы с Карлом XII ушли из Могилева на Украину. Кто-то донес Петру I, что Могилев ублажал Карла XII, и шведское войско снабжал всем необходимым – видно русские вспомнили вырезанный стрелецкий гарнизон 1660 года.
О последующих событиях «Могилевская хроника» писала: «Сентября 8 1708 года. Город, ограбленный шведами, в один день обратился в прах и пепел! По указу царя Петра Алексеевича 8 сентября москвитяне, калмыки и татары, окружив со всех сторон город, заперли городские ворота, ударили в барабаны тревогу и зажгли замок; жители, отворив ворота, умоляли о пощаде, но не упросили. Когда пламя во всех концах распространилось, калмыки уехали из города. Родители выхватывали только детей, и, убежав из города, укрывались, где могли в лесах, в оврагах, вопия, что Москва вырезает жителей. Не один тогда из обывателей города в ужасе восклицал слова Апокалипсиса: «Горы, падите на нас, кто стерпит день гнева Господня!». Всю эту страшную тревогу, любезный читатель, и описать невозможно. Устрой, Господи, не испытывать нам подобной кары до Судного дня!
После сего происшествия было известие, что ежели бы мещане присланным для сожжения города калмыкам, татарам и московитам хотя бы немного воспротивились, или стали вооружено обороняться, то за две мили от города стоявшие несколько полков имели указ, за получением извещения о сопротивлении, мечем и огнем совершенно истребить город, но Бог от меча город охранил».
Страшен был в гневе царь и государь всея Руси Петр Алексеевич. Многие жители Могилева ушли из города.
В сентябре 1708 года недалеко от Могилева войска Петра I у деревни Лесной разгромили корпус Левенгаупта, везшего большой обоз Карлу XII, что оказало большое влияние на ход Северной войны. Через год произошла Полтавская битва[2].
Могилев постепенно восстанавливался: в 1717 году в городе было около 1000 домов, к середине века – около 2000 домов.
В 1772 году Могилев вошел в состав Российской империи, губернский центр, позднее уездный центр Белорусской губернии.
В 1780 году Екатерина II осматривала новые российские губернии и встречалась в Могилеве с австрийским императором Иосифом II – для обсуждения второго раздела Польши.
В конце XVIII века в Могилеве проживало около 10 000 человек, живших в 2000 домов, работали 30 маленьких мануфактур.
С 1802 года Могилев вновь губернский город.
Исторический очерк «Могилев» 1959 года писал:
«Могилев в конце XVIII века делился на 4 части, 1-я часть – это территория старинного замка, обнесенная высоким земляным валом с деревянной стеной и башнями. Она располагалась на самом высоком месте города, между Днепром и Дубровенкой. 2-ю часть составлял собственно город. Его территория тоже была обнесена земляным валом с бастионами. 3-ю часть составляли предместья города: Задубровенское, Шкловское, Виленское и Покровское, позднее Никольское. На левом берегу Днепра находилось два предместья – Троицкое и Луноловское, составлявшие 4-ю часть города».
Крымский полуостров – «природная жемчужина Европы» – в силу своего географического положения и уникальных природных условий с античных времен являлся перекрестком многих морских транзитных дорог, соединявших различные государства, племена и народы. Наиболее известный «Великий шелковый путь» проходил через Крымский полуостров и связывал Римскую и Китайскую империи. Позднее он соединял между собой воедино все улусы монголо-татарской империи и сыграл значительную роль в политической и экономической жизни народов, населявших Европу, Азию и Китай.Таврика – таким было первое название полуострова, закрепившееся за ним с античных времен и, очевидно, полученное от имени древнейших племен тавров, населявших южную часть Крыма.
В своем рассказе московский историк Александр Андреев анализирует причины войн на примере великих побед Александра Македонского. Ганнибала и Юлия Цезаря. После анализа в каждом разделе помещена реконструкция главных битв трех знаменитых героев античности.Отдельная часть динамичного и простого рассказа посвящена истории возникновения оружия и армий.
Книга известных авторов А.Андреева и С.Шумова рассказывает о механизме работы государственной власти, причинах образования и распада великих империй (древней Греции и Рима, держав Александра Македонского, Чингисхана и Тамерлана, Персии и Турции). Особое внимание уделено государственной власти в России и США, проанализированы работы о государстве герцога Ришелье и Никколо Макиавелли, проведен анализ взаимоотношений мирового анархизма и государственности, описаны основные приемы манипуляции человеческим сознанием.Исторические параллели с ситуацией в современной России напрашиваются сами собой...
…Пройдет совсем немного времени после отчаянной борьбы Исполнительного Комитета “Народной воли” с самодержавием, и у миллионов подданных появится привычка к убийствам, организованная монархией. В Империи начнется война всех против всех, а потом одних против всех, а потом одного против всех, а потом почти всем, кто остался в живых, станет все равно, и это будет продолжаться множество лет почти до конца XX столетия российской истории. В начале XX века судороги издыхающей Империи сменятся конвульсиями, но никто ее не пожалеет и никто не спасет.
Биография Александра Грина, составленная А.Р. Андреевым из описаний и воспоминаний его родных, друзей, писателей и литературоведов.
«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.