— Димид жив? — спросил я у своих.
Один из парней метнулся и проверил.
— Дышит! Но челюсть ему разворотило! — встревоженно-восхищенно добавил он.
— Свяжите ему руки. С остальными… — оглядел я побитое воинство. — Сильно пострадавшие пусть пока здесь остаются. Джеф, бери остальных, штук пять парней, и топайте к ним на базу. Пусть что-то ценное отдадут. Компенсируют то, что пришлось о них мараться…
— Сделаем, — не очень уверенно ответил Джеф.
— Если будут брыкаться, сначала убьем всех их дружков, а потом и в гости нагрянем, добивать оставшихся, — пообещал я так, чтобы все люди Димида услышали.
Это заявление не сильно успокоило Джефа. Он закономерно опасался, что на них могут по пути напасть. А также напасть во время грабежа и дороги обратно. Но что делать? Сами должны такие вопросы решать.
Вернулись они спустя пару часов. Прихватив деньги и запасы еды.
— Больше не было, — с досадой ответил Джеф на невысказанный вопрос.
— Пусть так, — махнул я рукой. — Отпустите их. С Димидом я договорился.
Как договорился… Говорить он не мог, мне за двоих отдуваться пришлось. Объяснил ему, что это он теперь подо мной ходит, а не я под ним — как ему хотелось. Выбора у него не было, согласился.
***
В тот день ещё кое-что интересное произошло. И, не буду отрицать, крайне приятное.
Роза весь день продрыхла, а вечером свалила на «разведку». Я как раз закончил тренировку, выполнив необходимую норму. Судя по теплоте камней, у меня был запас, но небольшой — пара дней максимум.
Возвращаясь, как раз дочку Такена и встретил. Пожелав ей удачи, сам отправился в душ. В это время Пушка с Васькой своими делами занимались. Болтали о чем-то. То, что Роза уходит, прекрасно знали. Об этом я уже после подумал. Когда в душе стоял, дверь открылась, и ко мне зашла Пушка.
— Не помещаю? — спросила Рыжая.
— Эм… — только и смог ответить я.
— Спинку потереть?
— Потри…
С девчонками меня связывают долгие отношение, но интимные в их число не входили. Не сказать, что я об этом никогда не думал. Да и шуточки между нами всякие разные неоднократно проскальзывали. Но никто так черту и не перешёл. Я за ними присматривал, а они были мне верными друзьями.
Сейчас же, смотря на то, как Пушка стянула кофту, под которой ничего не было… В смысле там была красивая женская грудь с торчащими сосками… А следом и штаны, под которыми тоже ничего не было… В смысле там тоже было и много чего, что приковало моё внимание… Я как-то разом вспомнил о годе вынужденного воздержания и позабыл обо всём остальном.
А когда Пушка зашла ко мне под воду, глядя на меня с насмешкой, как-то всё само и случилось. Вышли мы нескоро, хорошенько пропотев.
Только выйдя, я вспомнил, что в жилище мы были не одни. И пунцовая, краснючая Васька живо мне об этом напомнила. Когда же следом вышла Пушка, необычайно улыбчивая и довольная, то и вовсе уровень неловкости достиг апогея.
— Пойду гляну, как у парней дела, — выдал я и свалил вниз.
Когда вернулся, Васька была всё ещё розовой, а Пушка посмеивалась.
— Ложимся спать? — предложила она.
— Ага. Я тогда на диване?.. — незнамо у кого спросил я.
— Ну уж нет! — твердо заявила Рыжая.
Легли мы снова втроем. И уж не знаю, как так они договаривались, но на приключении в душе Пушка останавливаться не собиралась. Но ладно она, внезапно Васька тоже изъявила желание присоединиться.
В общем, атаковали они меня с двух сторон, и мне пришлось… перейти в контрнаступление.
Не знаю только, кто в первую минуту больше неловкости испытывал. Я или Васька. Рыжая-то что… Она нас двоих подкалывала.
Да, вечер и ночь, определенно, удались. Устраивать диверсии я не ходил, но умотался сильнее, чем в прошлую ночь.
***
Роза вернулась в середине ночи. Хотела было тихо проскользнуть в комнату, но услышала характерные стоны. Двух девушек одновременно.
Смутившись и озадачившись, она замерла. Подумав и чертыхнувшись, отправилась обратно на крышу.
— Кобелина, — выдала она.
Глава 17. Неловкость утра, или Как Спартанец придумал девушек пристроить
Проснулся я счастливым. Не выспавшимся, с затекшими руками, но довольным и полным радости. Стоило лишь вспомнить то, что было ночью, как губы сами в улыбке расползлись.
Пушка спала у меня на плече. Васька же за ночь сползла ниже и сейчас сопела, уткнувшись носом в живот.
Сейчас лето, днем на улице жара, ночью тоже тепло, и простыня, которая заменяла одеяло, скомкалась и затерялась где-то между нами. Так что мне было видно если не всё, то многое. Чтобы выбраться, я облегчил давление гравитации, аккуратно высвободил руку из-под Пушки и, оттолкнувшись, воспарил над кроватью. Завис под потолком, любуясь на обнаженных девушек.
Правда, улыбка моя продержалась недолго. Мочевой пузырь потребовал внимания, и, оттолкнувшись от потолка, я полетел в сторону туалета. Где, справив нужду, задумался о вечном. Это вчера мои мозги отключились, а сейчас, когда кровь обратно прилила к голове, там появились дельные мысли, которые ставили передо мной неудобные вопросы.
Что будет с девушками, когда я уйду? И должен ли я теперь уходить?
Вопросы куда сложнее, чем кажутся на первый взгляд, и я не знал, как так сразу на них ответить.
