Убийство в лабиринте - [52]

— А после смерти вашего мужа госпожа Ли прервала с вами отношения? — спросил судья.

Госпожа Ю зарделась.

— Нет, — сказала она, — я сама виновата в том, что мы больше не видимся. После того как Ю Ги выгнал меня из дома, я испытывала такое унижение и стыд, что вернулась в дом своего отца. С тех пор я уже никогда больше не встречалась с госпожой Ли.

Судья заметил, что она очень взволнована. Он спросил:

— Значит, у губернатора вообще не было друзей в Ланьфане?

Овладев собой, госпожа Ю сказала:

— Мой муж предпочитал одиночество. Но как-то он сказал мне, что неподалеку в горах живет его старый близкий друг.

Судья живо наклонился к ней:

— Кто это такой?

— Губернатор никогда не называл мне его имени, но у меня создалось впечатление, что он испытывает к нему величайшее уважение и почтение.

Судья Ди помрачнел.

— Это очень важно, госпожа. Постарайтесь припомнить, не знаете ли вы чего-то еще об этом его друге.

Госпожа Ю медленно пила свой чай. Потом она сказала:

— Однажды он навестил губернатора по какому-то особенному случаю. Обычно каждый месяц мой муж приглашал к себе своих арендаторов. Все имеющие жалобы или желающие получить совет, могли в этот день встретиться с ним. В один из таких дней во дворе его дожидался старый крестьянин. Как только муж увидел его, он бросился к нему, низко поклонился и сразу же провел этого крестьянина в свою библиотеку, где они несколько часов оставались наедине. Я решила, что это может быть какой-нибудь друг губернатора, возможно, отшельник. Но я никогда его об этом не спрашивала.

Судья Ди погладил бороду.

— Я полагаю, — после некоторого молчания сказал он, — у вас сохранились какие-нибудь свитки, написанные рукой вашего мужа?

— Когда губернатор на мне женился, я не умела ни читать, ни писать, — простодушно ответила она. — Он сам немного меня подучил, но, конечно, я никогда не смогла достичь сколько-нибудь заметных успехов в каллиграфии. Какие-то бумаги, написанные рукой губернатора, должны быть в особняке Ю Ги. Советую вашей чести обратиться к нему.

Судья Ди встал.

— Я признателен, что вы пришли сюда, госпожа. Будьте уверены, я приложу все усилия, чтобы обнаружить тайное послание на картине губернатора. Примите мои поздравления по поводу вашего сына. Он кажется мне очень умным парнем!

Госпожа Ю и Ю Шань встали и низко поклонились, после чего советник Хун проводил их. Вернувшись, он сказал:

— Вот ведь история! Оказывается, нет ничего более сложного, чем получить образец почерка губернатора. Возможно, ваша честь, нам придется делать запрос в столицу. У генерального секретаря должно иметься много докладных покойного губернатора Трону.

— На это уйдет несколько недель, — ответил судья. — Возможно, у госпожи Ли есть какая-нибудь картина с подписью губернатора. Попробуй выяснить, жива ли она еще и где сейчас проживает. У нас так мало сведений об этом отшельнике, который был другом губернатора Ю, что навряд ли его удастся отыскать. Не исключено, что он уже умер.

— Ваша честь намеревается сегодня заслушивать дело кандидата Дина? — поинтересовался советник.

Накануне вечером судья Ди воздержался от объяснений того, что он обнаружил в стихотворении кандидата Дина, и советника мучило любопытство.

Судья Ди ответил не сразу. Немного погодя он встал и сказал:

— По правде говоря, Хун, я еще не принял окончательного решения. Посмотрим, как будут обстоять дела после того, как мы вернемся из поездки в загородное имение. Пойди распорядись подготовить мой паланкин и позови сюда Ма Жуна.

Советник Хун знал по прежнему опыту, что приставать к судье с дальнейшими вопросами не имеет смысла. Он вышел и велел шести носильщикам принести личный паланкин судьи Ди. Судья поднялся в паланкин. Ма Жун и советник Хун сели на коней.

Из города они выехали через восточные ворота и двинулись по узкой дороге между рисовых полей. Когда они поднялись на взгорье, Ма Жун спросил дорогу у крестьянина, и тот сказал, что это будет первый поворот налево.

Проселочная дорога выглядела весьма заброшенной. Она так сильно заросла сорняками и кустами, что только в середине оставался узкий проход.

Носильщики опустили паланкин, и судья Ди вышел из него.

— Дальше придется пешком, ваша честь, — сказал Ма Жун. — Паланкину здесь не пройти.

С этими словами он привязал поводья своего коня к дереву. Советник Хун последовал его примеру.

Они двинулись гуськом, судья — первым.

После многочисленных поворотов они неожиданно оказались перед высокими воротами с большой надвратницкой. Двойные ворота некогда были покрыты золотым и красным лаком, но теперь краска облетела и из-под нее были видны доски. Одна из досок беспомощно повисла.

— Сюда же кто угодно может войти! — удивленно воскликнул судья.

— Тем не менее более безопасного места в Ланьфане нет, — заметил советник Хун. — Даже самый отчаянный разбойник не решится зайти внутрь. Там водятся привидения.

Судья отворил скрипучую створку ворот и прошел в некогда прекрасный парк.

Теперь в нем царило запустение. Корни величественных кедров вздыбили плитки на дорожках, а густые заросли преграждали путь. Пробравшись через них, они увидели запущенный одноэтажный дом, окруженный широкой приподнятой террасой.