Убить судью - [16]
— Эврисинк клоуз йет!
— Но я не хочу тут сидеть, тут грязно! Ноу, ноу, ноу! Кондомс из олл эраунд!
— Оу! — Ретик подошел к бармену, они поговорили, бармен налил нам, дал мороженого, и, конечно же, никто не стал спрашивать с меня никакой карточки. Дружба с Ретиком оказалась выгоднее любой карточки. С мороженками и выпивкой мы отправились к морю. Мы шли мимо каменных душевых, по песчаной тропинке, мимо кустов каких-то очень пахучих цветов. С моря дул приятный турецкий ветер с небольшим привкусом нефти и какой-то сладковатой гадости. Заквакали лягушки. Видимо, они живут между камней в душевых.
— Лягушки!
— Фрокс, йес, фрокс. Видимо, они живут между камней в душевых.
— Отличный русский!
— Да, лучше, чем английский. Не могу выучить, практикуюсь, практикуюсь, но как? Здесь все по-английски говорят, как ты. Поэтому мой уровень на том же уровне.
— Так говорил бы сразу по-русски.
— Я не русский, я из Баку. Да и не очень, знаешь, охота, заговоришь по-русски, все сразу в друзья навязываются. Потом проблемы когда возникают, это, считай, всё — сразу увольняют. От нас требуют дистанции, между персоналом и клиентом всегда должна быть дистанция.
— Ну вот ты ее и сломал сейчас. — Мы сели на песок и стали смотреть на море, хотя его видно не было. — Песок холодный, если простужу пузырь, у вас тут делают массаж целебный?
— Да, 20 долларов сеанс.
— Хорошо. Ты не волнуйся, мы же так, после работы... сидим... а вообще я не буду даже показывать вид, что между нами нет дистанции.
— Да, нормально... послушай, у меня к тебе есть просьба. Мой дядя, он в Баку живет, у него бизнес, они всей семьей ловят осетров и делают черную икру.
— Как делают?
— Из осетров.
— И че?
— У него проблемы со сбытом. У нас в Баку конкуренция, если продавать в другие страны, это выгоднее. Ты можешь мне помочь? Там, где ты живешь, икра нужна? Недорого, но только нужно, чтобы постоянно нужна была.
— И че?
— Если будешь работать курьером — каждый раз десять процентов тебе. А можешь просто свести с тем, кто будет курьером, тогда мы тебе просто заплатим. Один раз.
— Выгоднее быть курьером.
— Да. Я вот сюда вожу икру. Отель хорошо платит.
— А грибы нужны отелю?
— Да, но нам уже привозят. Летчики «Аэрофлота». У них как рейс, так они сразу с банками по отелям шарашатся. В основном уже посоленные привозят. Этот рынок уже налажен, в него не влезть.
— То есть как? За икрой надо будет в Баку приезжать?
— Да. Там на тебя одевают жилет из полиэтилена, весь его забивают икрой, потом ты сидишь в нем в холодильнике часов шесть, чтобы икра промерзла и не испортилась, пока ты летишь. Когда приедешь домой, ее сразу в холодильник надо. Но там тебе дядя все объяснит.
— У меня бронхит, но я попробиваю, наверняка что-нибудь выгорит. Давай связь держать, я пока тут, и как что, сразу дам тебе знать, я думаю, что получится все достаточно аккуратно. — Я всегда так отвечал, когда не хотел ответить что-то конкретное или когда не хотелось говорить да или нет. Мне нужно было подумать, выгодно это или нет, а так сразу отказываться или предлагать свои услуги я не мог, потому что думаю я долго. Над чем-то конкретным думаю я долго. А так, чисто порассуждать вокруг этого всего конкретного я могу быстро и точно, но от этого нет никакого толку. Поэтому даже про себя я говорю все это достаточно аккуратно, потому что даже себе я не могу дать четкого ответа. Кстати, вот о чем я сейчас подумал:
— Слушай, Ретик, а почему надо сидеть в холодильнике, ведь можно просто заморозить жилет с икрой, а потом надеть его на человека?
— Дядя говорит, что икра быстро растает, если твое тело будет теплым, а у нас, когда дядя говорит, с ним никто не спорит, традиционное общество — непререкаемый авторитет старших. Тут в Турции раньше тоже так было, а сейчас в связи с планами вступления в Европейский союз все изменилось. Европарламент сразу сказал: губу не раскатывайте, пока не научитесь считаться с мнением молодежи, даже если они в основном подонки.
— Круто! Дашь книжку полистать на ночь... На две-три... ночи?
— А ты насколько приехал?
— Не знаю, пока не уб... пока не убедюсь, что пора уезжать.
— Ну возьми, только с икрой решай быстрее, или я другого искать буду.
— Да, хорошо, так-то я найду куда сбывать, только курьером, наверное, не буду... Щас из-за этого терроризма даже золотое кольцо в жопе не провезти. Бедные контрабандисты.
— Да... У нас даже отели иногда взрывают.
— Да ну?
— Да... Но только не так жестко, как у вас, мы же все-таки свои, у нас заложат взрывчатку, а потом звонят и предупреждают, взрывают только, когда все эвакуируются.
— Гуманно... Давай пойдем, а то, я чувствую, и массаж уже может не помочь.
Мы встали, отряхнулись от песка и пошли в отель. Лягушки квакали. Ветер нес запахи. Я обзавелся полезным знакомством, хорошей книгой, туфлями для боулинга и возможностью подумать о своем будущем. Черная икра могла поднять меня по социальной лестнице вверх. Хотя и скатиться тоже можно. В общем, все достаточно аккуратно.
— Бай!
Ретик побрел в отсек персонала, а я пошел к себе. Странно, но Наташи в номере не было, и я смог спокойно почитать книгу с картинками. Хотя, конечно, спокойно мне не было. И вот так, в спокойном беспокойстве, я и заснул. И сон мне приснился ужасный. Очень нехороший сон. А значит, что-то может произойти. Мне приснилось, что мы вчетвером ловим голубей, насаживаем их на рыболовные крючки и пытаемся поймать на этих голубей рыбу в море. Мы закидываем спиннинги с голубями посильнее, так, чтобы голубь нырнул как можно глубже. Но голуби выныривали из воды и пытались улететь. Нужно было наловчиться и поймать осетра на голубя до того, как голубь вылетит из воды. Я знал, что осетры нужны нам для икры, но поймать их не удавалось. Меня разбудила Наташа. В комнате сидели Хот-Дог и Пепси.
Екатеринбургские драматурги братья Пресняковы впервые по-настоящему прославились в 2002 году своей пьесой «Терроризм», премьера которой совпала с захватом заложников на «Норд-Осте». Несмотря на столь мрачный подтекст, пьеса повествует отнюдь не о терактах и гибели невинных людей, а преимущественно о терроризме бытовом; Пресняковых интересует террор в душе человека. Мать терроризирует сына, внук – бабушку, бабушка – соседей. Начальник тиранит подчиненных, те в свою очередь отыгрываются дома... К концу пьесы насилие, заявленное как объект исследования, становится все более очевидным средством выразительности...В августе 2002 г.
Творческий дуэт драматургов братьев Пресняковых (старший – Олег и младший – Владимир) приобрел широчайшую известность не только в России, но и за ее пределами. Братья начинали в родном для них Екатеринбурге, где в 1998 году вместе создали при УрГУ Театр имени Кристины Орбакайте, где представляли свои ранние пьесы в собственной режиссуре. Впоследствии Пресняковы покорили Москву – их пьесы с успехом шли в Театре п/р. Олега Табакова, МХАТ им. А. П. Чехова. Пик славы драматургов пришелся на период их творческого союза с режиссером Кириллом Серебренниковым.
УДК 821.161.1-2 ББК 84(2Poc=Рус)6-6 П73 Оформление обложки дизайн-студии «Дикобраз» Пресняков, В. Паб: пьесы / Братья Пресняковы. — М.: ACT: Астрель, 2008. — 254[2], с. ISBN 978-5-17-053954-3 (ACT) ISBN 978-5-271-21074-7 (Астрель) ISBN 978-985-16-6133-2 Пьесы братьев Пресняковых успешно идут во многих странах мира. Они — авторы сценария культового фильма «Изображая жертву». Все три пьесы сборника «Паб» ставились, но ни разу еще не издавались в России. Мы где-то читали о том, как потоп омывает грешную землю.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.