Убаюкать нож - [28]

Орузоси кивнул головой, как будто именно этого и ждал. Мы все вернулись в наше убежище. Фолрэш обработал глубокие порезы на спине и боках Орузоси – Анша здорово отделала его своими стальными когтями, а потом мы легли спать.

Меня разбудили крики, яростный птичий клекот, звон металла и звуки борьбы. Я оказался на своем чердаке раньше, чем окончательно проснулся. Я впервые увидел Фолрэша через прицел своего пулемета и не мог отвести от него глаз. Фолрэш был словно стеклянный ключ, полный жидкого пламени. Словно огненное дерево. Словно молния, заточенная в бутылке, подобно сувенирному кораблику. Анша превратилась в нечто среднее между змеей и птицей, но я сразу узнал ее. «Тень шиварео – нечеловеческая тень… коты, крылатые змеи, просто змеи и просто птицы, – вспомнил я рассказ Янеса. – Кто-то из жертв смог увидеть истинный облик шиварео, а потом истина сплелась со сказкой». Анша обмотала шею рыжего слона (так я видел Орузоси) своим длинным хвостом и методично душила его. Я спустился с чердака, чтобы увидеть, что у нас тут происходит на самом деле. Анша прижимала Орузоси коленом к полу – он тихо выл. Фолрэш стоял рядом в напряженной позе, что было совсем неудивительно. Анша наставила на него нрунитанскую пиэрсу, отобранную у Орузоси. На полу валялись, тускло поблескивая в свете фонарика, который Фолрэш держал в руке, какие-то хирургические инструменты. Пятно от фонаря плясало по полу – у Фолрэша дрожали руки.

– Маро, ты что, рехнулся? – спросил я. – Чего ты ко мне со скальпелем полез?

– Им нужно что-то, что ты носишь в теле! – выкрикнула Анша. – Они думали об этом, еще когда я пришла! Они собирались…

Она по-прежнему могла проникать в мысли окружающих. То ли лекарство Фолрэша не подействовало (и я вдруг взглянул на его желание вывести психотропное из организма Анши совсем другими глазами), то ли ее способности медиума, как и мои, нужно было лишь раз пробудить, и в дальнейшем они не нуждались в химической подпитке – из Чаши ли, или из уст Двуликой.

– В теле? – переспросил я, еще ничего не понимая.

– Мне казалось, что мы что-то делаем неправильно, – пробормотал Фолрэш.

– Да, но что вы делаете? – спросил я.

Орузоси захрипел.

– А медиумы умеют разговаривать с духами? – спросил я.

– Нет, – сопя от напряжения, ответила Анша. – А почему ты спросил?

– Потому что сейчас ты его задушишь. И мы уже ничего тогда от него не узнаем.

– Да. Но тогда он не сможет сказать какое-то кодовое слово, которое обездвижит тебя.

– А он не будет его говорить. Потому что, если он только начнет говорить что-нибудь непонятное, я сразу залезу на свой чердак и намотаю его на пулемет. Ты ведь не так глуп? Правда, Маро?

– Пра… ххх… вда…

Анша неохотно отпустила Орузоси. Он закашлялся, потирая шею.

– У тебя в ноге, – произнес он с трудом, – зашита Чаша Бытия. Без нее генератор не отключить… Никому и в голову не могло прийти, что ты еще и Чашу Небытия притыришь. С ней еще лучше. Но без Чаши Бытия ничего не выйдет…

И тут, без всякого кодового слова, я вспомнил свой последний визит к бабушке целиком.

Я зря сердился на нее – она все-таки открыла мне все, что я должен был знать, отправляясь в эту безумную экспедицию.

– Но, Авенс, – сказала Дарайна. – Если ты попадешь в плен, а ты скорее всего попадешь, нрунитане с легкостью прочитают твою память. У них есть медиумы, как я тебе уже говорила. Нрунитане заберут у тебя Чашу, и все это будет бессмысленно. А ты и ваша компания – наша последняя надежда.

Она перебирала инструменты – готовилась к операции.

– И как же нам быть? – спросил я.

– Если ты позволишь, я сделаю так, что ты забудешь этот наш разговор, – сказала бабушка. – Ты забудешь, куда и зачем ты несешь Чашу. Ты не будешь знать, что ты вообще ее несешь. Когда твой командир решит, что тебе пора это знать, он произнесет особое слово. Воспоминания будут яркими, сильными. Ты впадешь в транс, словно бы вернешься сюда снова. И поэтому, – она улыбнулась, – я снова передаю тебе привет и надеюсь, что ты уже прошел этот сложный путь или хотя бы близок к его завершению.

Я улыбнулся тогда и сказал:

– Хорошо. Я согласен.

Бабушка ввела мне обезболивающее – я даже не почувствовал прикосновения иглы. Все-таки она была мастером…

Мое бедро тихонько заныло. Это не было неприятно. Словно бы Чаша Бытия, спрятанная там, откликнулась на мои мысли так же, как откликалась на близость своей сестры, Чаши Небытия, и теперь просила позволить им встретиться. Орузоси хотел подняться на ноги. Анша снова пронзительно и гневно закричала. Он остался сидеть на полу, среди разбросанных инструментов.

– Пилоты сбежали уже после того, как генератор был построен, – сказал Фолрэш. – И они забрали с собой Чашу Бытия. С оставшейся Чашей Небытия нрунитане могли менять настройки поля, но не могли выключить его. Поэтому захват Пэллан с помощью десанта на летательных аппаратах был невозможен. Для того чтобы нрунитане не могли выбраться из кратера, вельче и украли Чашу Бытия. Чтобы выйти за пределы кратера, нрунитанам пришлось внушать вам идею Подземных Приютов, рыть эти туннели…

– Я хочу видеть ваши лица, – сказал я медленно. – Повесь фонарик на балку, Фолрэш.