Убаюкать нож - [26]

И я мог знать эту тайну, и сейчас мне было бы гораздо легче. Оказавшись в кратере Небесного Огня, я бы не тыкался во тьме невежества и догадок, не чувствовал бы себя так, словно провалился сквозь карту известного мне мира, как мой дед. Но я оказался не в другом мире, а лишь с изнанки той карты, которая была мне так хорошо знакома, которую кто-то смял гармошкой. Но я мог бы не метаться в жестких складках реальности! Я бы сразу знал, куда и зачем иду. Однако бабушка Дарайна не поделилась тайной со мной, сохранив верность заветам своего клана. А ведь я заходил к ней как раз перед тем, как спуститься вместе с Орузоси и остальными в Подземный Приют! Бабушка была приветлива, как всегда, налила мне домашнего пива, поставила на стол пирог с рыбой, но не сказала ни слова о нрунитанах – хотя я рассказал ей, куда направляюсь. Когда я подумал об этом, воспоминания как-то странно промелькнули в моем мозгу, словно кадры из позабытого фильма, и исчезли. Не знать правды бабушка Дарайна не могла, и стоявшая в красном углу ее дома ритуальная чаша, копия той, что сейчас мирно лежала в сене, зарытая под моей лежанкой, была лучшим тому свидетельством. Да, я был полукровкой, даже четвертькровкой, если уж совсем точно. Но мои предки покинули кратер потому, что пулеметы и бивни, которыми мы протыкали брюхо Времени и Пространства, больше не вписывались в реальность, были не нужны. А они хотели сохранить их – и их дар и проклятье достались и мне в полной мере.

Все эти мысли отвлекли меня и взбодрили. На небо уже выполз последний спутник Пэллан – Тускаре. Он поднимался по небосводу медленно, как дряхлый старик. Солнце зашло. Тень от гор накрыла кратер Небесного Огня. Спутники давали достаточно света. Все вокруг тонуло в насыщенном зеленом сиянии. А вот тени были очень глубокими и черными. Я закончил со своими делами и повернулся, застегиваясь на ходу, чтобы идти обратно.

Навстречу мне из картофельной ботвы поднялась Анша. Музыка, завораживающая и печальная, захлестнула меня.

– Здравствуй, Авенс, – сказала она. – Я так рада тебя видеть. Я долго искала тебя.

Глаза ее были что две серебряные монеты. Черные волосы струились по плечам. Я понял все быстрее, чем разглядел кружки черепов и зигзаги вышитых на ее белом платье змей. Теперь Анша убирала челку назад с помощью заколки с прозрачным камнем. Две кровавые трещины, разрывающие белую кожу лба, были хорошо видны. Я медленно поднял руки и стащил комбинезон с плеча. Следы от зубов Анши уже давно сошли. Но я надеялся, что сам вид моего плеча поможет ей вспомнить. К тому же я еще не застегнул комбинезон, и она видела кое-что еще, что, как я надеюсь, она помнила если не на уровне сознания, то ощущений.

– Я тосковал по тебе, – сказал я. – Я боялся, что ты умерла. Мне не хотелось жить без тебя.

Анша улыбнулась – так мог бы улыбнуться наш сломанный ящер.

– Иди ко мне, – сказала она, протягивая ко мне руки.

Длинные стальные когти на ее пальцах тускло блеснули зеленым в сгущавшемся полумраке.

– Мы сможем это исправить, моя любовь, – нежно закончила она.

Мне очень хотелось согласиться на ее призыв, сдаться музыке, что остановила мои мысли. «А ведь Анша искала меня», – подумал я, вспомнив свое недавнее мимолетное видение – Анша стоит в ночном поле. И тут же, наслаиваясь, пришло другое – ладная фигурка в униформе музейного гида, черные волосы, собранные в хвост, челка, из-под которой виднеется только гордо вздернутый нос…

И как только я подумал об этом, музыка стихла. Анша задумчиво сморщила нос – видимо, она слышала часть моих мыслей.

– Вспомни, – сказал я, не двигаясь с места, – как мы любили друг друга. Ты сказала, что я словно зверь. А теперь тебя превратили в зверя, и мне больно за тебя. Ты ведь этого не хотела. Ты ненавидела тех, кто…

Анша наклонила голову, прислушиваясь. На ее лице появилось такое выражение, словно она просыпалась от мучительного сна.

Из сарая, посмотреть, кто тут разговаривает, вышел Орузоси. Лицо Анши исказилось гневом. Она закричала пронзительно, словно птица, и бросилась на него. Я стал застегивать комбинезон. Молнию заело на груди. Комбинезон сполз у меня с плеч. Рукава мешали мне толком ухватиться за замок. Когда я наконец разобрался со своей одеждой, из сарая выбежал уже и Фолрэш. Два тела катались по земле. Фолрэш замахнулся Дымящимся Зеркалом, чтобы применить свой коронный прием…

– Стой! – закричал я.

Я упал на Аншу и Орузоси сверху – кто-то из них здорово лягнул меня – схватил Аншу за руки, выдернул ее из-под Орузоси и прижал к земле. Она впилась зубами мне в щеку. Я в ответ еще сильнее прижал ее голову к траве и так держал, пока Анша не разжала челюсти. Ей пришлось сделать это, чтобы не захлебнуться моей кровью.

– Это же он! – завопила она, отплевываясь. – Это все из-за него!

– Нет, не он, – сказал я. – Успокойся, ради Двуликой… Послушай меня…

– Кто это? – спросил Фолрэш.

– Она тоже из моего отряда, – пояснил Орузоси. – Они сделали из нее шиварео.

– Ты вызываешь в людях удивительно однообразные чувства, – отстраненным голосом произнес Фолрэш. – А мне из-за этого сейчас придется убить человека. Хотя она уже не вполне человек, но ты знаешь, я этого еще никогда не делал, и…