У мужчин свои секреты - [55]

— Расскажи мне о Томасе, Рэчел.

Рэчел, застигнутая врасплох, даже остановилась от удивления.

— О Томе? Но зачем тебе?

— Я прошу тебя!

— Но ты говорил, что отец рассказывал тебе о Томе.

— Да, но ведь он не был в него влюблен.

Рэчел почти вырвала руку, которую Эдам продолжал держать в своей.

— Я не собираюсь!..

— Рэчел!.. — Его рука слегка коснулась щеки Рэчел. — Я обещал, что не стану торопить тебя и сдержу слово, но… Мне нужно слышать, как ты говоришь о нем.

— Зачем тебе это?

— Потому что Том много для тебя значил. Потому что я так похож на него, а мне нужно, чтобы ты знала: я — это не он, не Томас Шеридан.

Рэчел повернулась и медленно пошла дальше по тропе. Не чувствуя более его руки, она внезапно испытала острое чувство потери, и это заставило ее уступить.

— Хорошо, — сказала она бесцветным голосом. — Что именно ты хотел узнать?

— Все, что ты сочтешь возможным рассказать мне.

Рэчел вздохнула.

— Я полюбила его еще тогда, когда мне было лет десять… Ты это хотел услышать?

— Да, если это правда.

— Это правда. — Рэчел сделала паузу: грудь ее стиснуло словно тисками, и ей пришлось перевести дух. — Между нами было почти десять лет разницы. Когда я начинала учиться, Том как раз заканчивал школу, но это нам не помешало. Во всяком случае, я никогда ни с кем другим не встречалась. Когда мне исполнилось восемнадцать, мы официально объявили о нашей помолвке, но Том настоял, чтобы я по крайней мере год отучилась в колледже, прежде чем мы поженимся. Я поступила в колледж, но жила здесь, в этом доме, и мы виделись каждые выходные… Я не любила его работу, — неожиданно добавила она.

— Он был летчиком, не так ли?

— Да. Том работал в транспортной авиационной компании, которая находилась… до сих пор находится здесь, в Ричмонде. Он говорил, что это совсем не опасно, но…

— Но ты не верила?

Рэчел пожала плечами, но в ее голосе прозвучали напряженные нотки.

— У меня, как и у всякой девятнадцатилетней девушки, было сильно развито воображение. Я часто воображала себе всякие ужасы. Один или два раза я был почти уверена, что ему только чудом удалось выпутаться из каких-то опасных ситуаций, но наверняка я ничего не знала, а Том все время отшучивался.

Она снова немного помолчала, потом продолжила — уже чуть более спокойно:

— В общем, я ужасно беспокоилась. Когда Тому исполнилось двадцать девять, я даже подарила ему золотой медальон с изображением святого Христофора. Мне сказали, что святой Христофор покровительствует летчикам. Я только велела нанести на медальон наши инициалы, а внутрь вставила свою фотографию. Мн казалось, что так Том будет чаще вспоминать обо мне и не станет рисковать зря, но… Ни моя фотография, ни святой Христофор не сумели его спасти. Его самолет упал где-то в джунглях несколько месяцев спустя.

Еще некоторое время они шли молча, потом Эдам негромко сказал:

— И твое сердце умерло вместе с ним, Рэчел?

— Да. Я думала, что — да.

Они остановились, повернувшись друг к другу, Эдам снова коснулся кончиками пальцев ее лица. Но на этот раз он не спешил убрать руку.

— Думала… А теперь?

Рэчел не отвечала. Эдам тоже не произносил ни слова, но в их молчании было такое напряжение, такие тревога и ожидание, что казалось, будто весь сад тоже затих и затаил дыхание.

Наконец Рэчел пришла в себя и порывисто отпрянула. Это ее инстинктивное движение сделало слова излишними, однако она зачем-то их произнесла:

— Я… не знаю, — запинаясь пробормотала она. — Просто не знаю, Эдам!

Эдам кивнул, но его спокойствие показалось Рэчел напускным.

— Но я так похож на него, — сказал он ровным голосом.

— И это сходство не исчезнет, — напомнила она. — Ты похож на Тома, но ты — не он. Том умер. И я это знаю.

— Но ты еще не простилась с ним, не так ли? Ответа на этот вопрос Эдам дожидаться не стал. Вместо этого он снова взял Рэчел за руку и медленно повел ее дальше по тропе. На протяжении нескольких минут оба молчали.

Рэчел первой возобновила разговор.

— Послушай, Эдам… — начала она неуверенно.

— Что?

— Я хочу тебе сказать… На протяжении долгого времени я действительно не верила, что Том умер, что он никогда не вернется. Он снился мне каждую ночь, и это длилось годами. Каждый раз Томас как будто хотел сказать мне что-то, но либо я его не слышала, либо… либо с ним случалось что-то… страшное. Прошло довольно много времени, прежде чем я поняла, что он пытался сказать мне «прощай». Потом сны вдруг прекратились.

Эдам внимательно посмотрел на нее, но его взгляд и лицо были непроницаемы. Наконец он сказал:

— Я понимаю,Рэчел…

— Понимаешь? — Рэчел удивленно вскинула на него глаза. — А вот я не понимаю. Во всяком случае — не совсем понимаю.

Эдам ничего не ответил. Лишь минуту спустя, когда они снова тронулись по тропе, делавшей крутой поворот, он вдруг остановился как вкопанный и воскликнул:

— А это еще что такое?!

Рэчел бросила на него удивленный взгляд.

— Это наша калитка. Разве ты не знал, что из сада есть второй выход? Тропа идет дальше и заканчивается у берега реки.

Эдам с интересом рассматривал высокую калитку из почерневшего кованого железа, за которой начиналась заросшая извилистая тропа, пропадавшая между деревьями уже в нескольких шагах.