У кладезя бездны. Часть 4 - [79]

Барон Карло Полети возвращался из миланской квестуры. Впереди — шла машина миланских карабинеров, включенной мигалкой без сирены она разгоняла машины, давая проехать машине барона. Синие всполохи метались по стенам домов, отражались на тонированной стеклах черной, бронированной Альфа-Ромео. Это было что-то вроде небольшой компенсации от властей Милана за то, что маленького Джузеппе Полети найти живым так и не смогли.

Барон Карло Полети был не из тех, кто предается панике в самых критических ситуациях. Он знал, что его сын убит, знал еще до того, как его сегодня вызвали в квестуру и показали страшные снимки с места автокатастрофы — расстрелянную из автоматов машину сбросили в пропасть, она загорелась. Барон знал, что когда похищают ребенка ради выкупа — на связь выходят дня через два — три, иногда даже раньше. Преступникам — совсем невыгодно затягивать этот процесс, каждый день увеличивает риск их разоблачения. Поэтому — они просто звонят обычно посреднику, чей номер не прослушивается, и называют сумму. Потом — каким-то образом организуется передача денег. И возврат ребенка. Убивать — похитители не спешат, это дурной тон. А тут — никакой, ни единой попытки связи целый месяц.

Теперь оставалось решить, кому и как мстить.

Это могли быть либо сицилийцы, либо калабрийцы. Первые — имели какие-то связи с британцами, с британскими банками, начинавшими свою деятельность в Гонконге, и поставляли в Европу героин. Второй героиновый путь — пролегал в Европу через всю Африку. Калабрийцы — имели связи с усилившейся в последнее время мексиканской, колумбийской, перуанской наркомафией и поставляли в Европу аристократический кокаин. И те и другие — занимались похищениями людей…

Сицилийцев на данный момент возглавлял барон ди Адрано. Представитель старой, сицилийской аристократии — остров не принадлежал Италии до девятнадцатого века, там хозяйничали и французы, и испанцы, и арабы и норманны, поэтому аристократии там хватало с лихвой, самой разной. Предки барона ди Адрано прозорливо решили, что крестьянское в изначальной сути своей движение — мафия (смерть Франции, вздохни, Италия) — может смести их с той же легкостью, как и иностранных завоевателей. Поэтому — наиболее прозорливые аристократы решили возглавить движение, влиться в него. Отца барона ди Адрано убили молодчики Муссолини, поэтому жалости от барона ждать не стоило. Поводом к похищению могло быть то, что именно через него, через Карло Полетти — латиноамериканцы наладили связь с островом. С Италией. Ведь то, что сгоревшую машину обнаружили как раз в Калабрии, ничего не значило, барон ди Адрано мог послать исполнителей, чтобы перебить калабрийцев и убить его сына.

Калабрийцев на данный момент возглавлял Нино Валенти, тот еще сукин сын. В отличие от сицилийцев с их Коза Нострой и Онорато Сосьете[57] — калабрийцы долгое время не поднимались выше обычных грабежей и разбоев. Это были разбойные шайки в поселках и в горах, а не мафия. Но в последнее время — они начали составлять конкуренцию сицилийцам. Работорговля с Африкой, связи с албанскими дилерами, с мексиканцами, с колумбийцами — они поднялись на том, что заключали союзы со всеми, кого отвергали сицилийцы, приверженцы старых традиций и прямого контроля всей цепи. Калабрийцы же — покупали, перепродавали, передерживали какое-то время товар, устраивали подпольные фабрики с рабами (сицилийцы считали это инфамита — бесчестием). Короче, калабрийцы были всеядны и этим жили. В отличие от сицилийцев у калабрийцев не было ни Копполо, ни жесткой структуры с ролями у каждого, это было сборище банд, мобилизующееся при общей угрозе. Кто-то из калабрийцев вполне мог совершить похищение, за ним послали боевиков, чтобы разобраться — и случилось непредвиденное. Вполне могло быть…

Но мстить надо. В этой стране уважают только силу, и если не отомстить — дома Полетти больше не будет.

Машины свернули в район Горла, это недалеко от Мартезианского канала, место, где жили сильные мира сего. Полицейская машина свернула в сторону — здесь защита уже не требовалась. Район постоянно охранялся частной охраной и карабинерами…

Наследие эпохи террора.

Быстро прошли пост безопасности, после чего машина барона покатилась по тихой улице. Улице, на которой был его дом, в этом доме жила женщина, которой он должен был что-то сказать. Он не знал, что и как ей скажет.

Прямо у въезда на его виллу он увидел стоящую большую. Альфу карабинеров — бело-синюю. Из машины вышел человек — и одновременно выскочили двое охранников барона. Они не достали оружия — но руки под пиджаком были весьма красноречивы…

Барон тоже вышел из машины.

— Что вам нужно? — крикнул он

— Поговорить с вами, синьор — ответил полковник карабинеров Николетти

— Мне не о чем с вами говорить. Убирайтесь отсюда.

— Думаю, что есть. У меня есть пленка для вас. В машине…

Это было где-то возле Рима. На холмах… там есть такие холмы… там постоянно дует ветер, и с них — хорошо виден весь Рим. Еще — с них можно сорваться…

Две машины — машина карабинеров, за рулем которой сидел сам Николетти, и следом — машина барона — остановились в конце дороги, ведущей на самый верх холма. Дорога была пастушьей, нормальной дороги не было. До холма было всего несколько метров, по склону были разбросаны огромные валуны, за которыми мог в полный рост спрятаться человек. Может быть там и в самом деле прятались люди — с автоматическим оружием.