У арабов Африки - [23]

Первая остановка — в Мостаганеме. Почти все здания — европейские. Впрочем, мы находимся в европейской части, которая расположена выше мусульманских кварталов и словно отделена от них крепостной стеной. Планировка европейского города типична для всех уже виденных нами «центров европейской колонизации». — площадь с собором, от нее идут прямые улицы. Недалеко от отеля рынок. У входа на рынок неграмотные столпились перед писарем в тюрбане. Писарь держит себя строго и важно, явно давая просителям почувствовать их зависимое положение. Все — почти как в старину, лишь пишущая машинка, бойко стучащая под умелыми пальцами писаря, напоминает, что дело происходит во второй половине XX в.

В Мостаганеме сразу чувствуешь, что находишься на западе Алжира. Бурнусы феллахов, переполняющих так называемые мавританские кафе, здесь особенно разнообразны по расцветке. Высоких фесок и шешиа не носят: везде сплошь тюрбаны, причем какой-то особой, как бы четырехугольной формы. Мусульманские женщины закрываются в Мостаганеме, как и всюду на западе страны, на ливийский манер, оставляя открытым лишь один глаз. На площади перед собором лениво прогуливаются французские солдаты, очевидно приехавшие в отпуск или по увольнительной из Мерс аль-Кебира, расположенной недалеко от Мостаганема главной военной базы, сохраняющейся за Францией по условиям Эвианских соглашений.

Дорога от Мостаганема до Орана проходит через чистенькие поселки полугородского типа с одноэтажными домами и длинными рядами лавок. Везде памятники павшим в первой и второй мировых войнах. Проехали Арзев — небольшой порт с кипящей на обширной территории многолюдной стройкой. Здесь заканчивается сооружение большого завода по сжижению газа. Природный газ из Сахары доставляется по трубопроводу. После ввода завода в действие жидкий газ станут вывозить из Алжира. Строительство ведется солидно: территория тщательно огорожена, выставлена усиленная охрана. На улицах — много европейцев, в основном занятых на стройке технических специалистов, в которых Алжир испытывает острую потребность.

Оран, второй по величине город страны, вначале кажется занесенным на африканский берег уголком Европы. Алжирцы его называют «маленьким Парижем». Действительно, многие улицы, магазины, дамские наряды отмечены поистине парижским шиком. С набережной Фрон де мер город производит уже иное впечатление: в модернистской архитектуре небоскребов (иногда по 25 этажей), в их будто нарочито хаотичном нагромождении чувствуется какая-то «американизация». На улицах Орана европейцев больше, чем в любом другом городе Алжира. Преобладают среди них испанцы. Много французских военных — рядом Мерс аль-Кебир. Особенно запомнились два майора-парашютиста в леопардовой форме с несколькими рядами орденских ленточек, неторопливо потягивавших пиво у стойки бара. С наступлением темноты по набережной не спеша проходит алжирский военный патруль в походном обмундировании с автоматами на груди. Сразу вспоминается, что Оран — недалеко от границы с Марокко, а мароккано-алжирский конфликт еще не урегулирован.

В Оране алжирцы, особенно из провинции, должны, казалось бы, чувствовать себя более стесненно, чем в столице. Однако следует вспомнить, что этот край давно уже привык к «европейскому духу». Оран около двухсот лет с небольшим перерывом находился в руках Испании (об этом напоминает нависшая над городом на высокой горе старинная крепость Санта-Крус) и был окончательно передан Алжиру незадолго до французского завоевания. Европейская колонизация началась здесь раньше, чем в других районах Алжира: этому благоприятствовали плодородие почвы и равнинный рельеф. От-того-то местные алжирцы издавна привыкли ко всему европейскому и удивляются ему гораздо меньше, чем можно было ожидать.

С улицами и площадями в Оране — та же история, что и в столице: бульвар Клемансо — теперь бульвар эмира Абд аль-Кадира, улица Леклерка — улица Ларби Бен Мхиди, площадь Бастилии — площадь Магриба. На старом троллейбусе указана конечная его остановка — «площадь Фоша». Сейчас это — площадь 1 ноября 1954 г. Здесь — центр города: и префектура, и красивое, с арками и лоджиями, здание оперного театра, и роскошный отель «Мартинес». Отсюда можно подняться (город выстроен с небольшим уклоном к морю) по главным улицам в новые кварталы или спуститься к морю, минуя огромную чашу Зеленого театра и крутые стены старой крепости Шато Неф. Оранская касба остается чуть в стороне — она поменьше, поровнее и почище столичной. Любопытно, что в Оране мусульманок, закрытых по-ливийски, почти нет: большинство либо носит лааджар, либо ходит с открытыми лицами. В то же время католический собор по внешнему виду смахивает скорее на мечеть или синагогу. Длительные контакты между арабами и европейцами, взаимные влияния и за умствования прослеживаются здесь особенно четко. Недаром именно на окраинах Орана издавна существовали так называемые испано-мавританские кварталы со смешанным населением, где в одной семье могли говорить и по-арабски, и по-испански.

Выехав из Орана на машине, можно часа через полтора попасть в Сиди-Бель-Аббес, чистенький светлый городок с прямыми улицами. Когда-то здесь была штаб-квартира печально известного Иностранного легиона. Ныне осталась лишь казарма — мрачное трехэтажное здание за черной решеткой наглухо запертых ворот.