Пока он нянчился с малышами Травки, а та пристально следила за каждым его движением, Домрей показал Пиппе программу предстоящих соревнований по выездке пони.
– Я участвую практически во всех видах и очень рассчитываю на твою помощь, – заискивающе улыбнулся он.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я буду гарцевать? В прошлый раз я здорово опростоволосилась, помнишь?
– Никто не заставит тебя скакать по долине, а газоны в «Пони-клубе» ровнее бильярдного стола, хотя, конечно, без приключений не обходится. Кроме того, владельцы предпочитают выступать сами.
На этом их разговор пока закончился, и, мило улыбнувшись собеседнику на прощанье, Пиппа присела рядом с Дэйви, протягивая руку к маленьким теплым комочкам.
По настоянию доктора Берта и несмотря на отчаянный протест Рены, дяде Престону наняли сиделку. Глен объяснил свое решение тем, что близкие отношения мешают объективно относиться к больному, а Рена, вне всякого сомнения, очень близка отцу. Чужой человек принесет мистеру Франклину куда больше пользы. И пока Рена раздумывала, обидеться на его слова или принять их как похвалу, доктор Берт связался с соответствующим агентством и нанял сестру Брюс, очень самоуверенную особу, за спиной которой было столько лет практики, что Рена убедилась: ее нерешительность – единственно правильный способ действия в данной ситуации.
Отстраненная таким образом от ухода за отцом, Рена сосредоточила внимание на Дэйви и во время каждого визита доктора не отходила от мальчика ни на шаг.
Она явно переигрывала. Но Рена – умная, образованная девушка, – похоже, не понимала своей ошибки, не чувствовала, что подобная тактика вряд ли приведет к победе, слишком уж она очевидна. Несомненно, если женщина любит, у нее есть все права бороться за любимого мужчину, вот только любит ли Рена доктора? Любит ли по-настоящему?
Откуда у нее появились подобные сомнения, Пиппа не знала. Тысячу раз та повторяла, что хочет за доктора замуж, что восхищается его талантом и целеустремленностью, преданностью избранному пути, что хочет помочь деньгами, но вот любит ли? Вопрос так и оставался без ответа.
Казалось, Рена вкладывает в слова больше здравого смысла, чем чувств, быть может, именно поэтому Пиппа не испытывала угрызений совести, мирно беседуя с молодым доктором. Вела бы она себя так же, зная, что сестра действительно влюблена в него? Никогда.
И вот однажды, в один из своих визитов, Глен поманил Пиппу в сторону – Рена, как обычно, была недалеко, делала с Дэйви легкие отжимания на специально купленных для этой цели резиновых матах и всем своим видом показывала, что из всей компании обращать внимание стоит только на нее, – и вежливо спросил:
– Мисс Бромли, что вы думаете о наших спортивных занятиях?
– Полагаю, все, что развивает мускулы и выносливость, – полезно для организма.
– Согласен.
Наступила неловкая пауза, во время которой Пиппа выжидательно смотрела на молодого человека. Он медлил. Затем, заикаясь, заговорил:
– Мисс Бромли… Пиппа…
– Да, мистер Берт?
– Зови меня просто Глен.
– Хорошо, Глен.
– Я… я…
– Да?
– Это трудно объяснить словами…
– Что-нибудь с Дэйви? – Ее голос упал. Сколько раз за последние несколько лет ей приходилось произносить имя брата с замиранием сердца!
– Нет-нет! – поспешил успокоить ее Глен. – Я хочу поговорить с тобой о Рене. Как бы мне ни было трудно, я должен отказаться от Дэйви и мистера Франклина как моих пациентов.
– Но, мистер… но, Глен.
Молодой врач отрешенно ковырял кончиком ботинка утоптанную траву на лужайке и выглядел крайне несчастным. И в то же время полным решимости довести начатое до конца.
– Почему она так себя ведет? – уныло спросил он.
Притворяться, что не понимает, о чем речь, было глупо и бесполезно. Пиппа прекрасно все понимала. Но тем не менее ответила вопросом на вопрос.
– Кто? Рена?
– Да, Пиппа, именно она. Кто же еще? Это так утомительно!
– Разве любовь может быть утомительной?
– Рена меня не любит, во всяком случае, не больше, чем я ее. Но по какой-то причине она…
– Говори же? – снова пришлось подбадривать собеседника, только тот упрямо молчал, и девушка взяла инициативу в свои руки. – Послушай, Глен, ты врач, работа для тебя на первом месте. Честное слово, я понимаю, что ты чувствуешь, но… – Не найдя нужного слова, она беспомощно кивнула в сторону брата.
– Я не могу работать так, как мне хочется, как нужно, когда мисс Франклин ведет себя подобным образом. Я обожаю свою работу, всегда обожал, но я не могу позволить себе тратить время на разные глупости. – Он красноречиво обвел взглядом лужайку.
– Рена найдет и время и… – Пиппа чувствовала, что вправе произнести следующие слова. Разве сама Рена не говорила об этом? – У нее достаточно средств, чтобы обеспечить тебе такую жизнь, какую ты захочешь.
– Но я ничего от нее не хочу! – Он порывисто схватил девушку за плечи. – Понимаешь, здесь замешан еще один человек, еще одна женщина. Мы вместе учились в университете. Ни слова не было сказано между нами, иначе я объяснил бы это твоей сестре, но то, что я чувствую к Дженифер, и то, что, скорее всего, чувствует она… – Он замолчал, словно испугавшись звука собственного голоса, и продолжал уже более спокойно: – В сущности, мы никогда ничего не обсуждали, впрочем, мы и так знали, чего хотим от учебы, с кем хотим учиться и с кем продолжать работать. Мне нужна Дженифер. Это моя судьба! Теперь ты понимаешь, что для меня важно.
