Тысяча огней - [21]

Но правительство Бургибы не хочет сдаваться. Желая продолжить разведку нефти в пустыне, оно предоставило концессии целому ряду компаний. Несколько стран ведут поиски нефти, и среди них Италия, представленная смешанным тунисско-итальянским обществом СИТЕП.

Мы решили своими глазами увидеть и запечатлеть на пленку жизнь одного из таких поисковых лагерей. Среди множества разведывательных групп наш выбор пал на самую дальнюю, затерянную в пустыне. Это был американский лагерь «Коронада».

Радио «Коронады» передало, что наша просьба удовлетворена, и лагерь изыскателей будет рад принять нас.

Добравшись до крайней южной точки эрга, мы свернули с дороги и направились прямо к лагерю разведчиков нефти, расположенному в самом жарком районе шотта, этой соляной пустыни.

Из лагеря нас попросили сообщить по радио точное время нашего прибытия. В случае задержки лагерные джипы немедля отправились бы на поиски. Путешествие по шотту всегда таит непредвиденные опасности: машина может расколоть соляную корку и увязнуть в подкорковой грязи.

Был час дня, жара достигала, как мы потом узнали, шестидесяти градусов. Наша поездка длилась уже восемь часов. Наконец на горизонте — возникли сначала радиоантенна, а затем сверкающий алюминиевый рулотт [11], машина-мастерская.

Наш шофер прибавил скорость, и это возымело роковые последствия. Мотор устало чихнул и остановился. Мы с Лаурой обменялись молчаливым взглядом и, не сговариваясь, подумали одно и то же. Но для жалоб и вздохов времени не было: за несколько минут вынужденной остановки верх джипа до того раскалился, что нам казалось, будто это не машина, а доменная печь. Мы спрыгнули на песок и пешком бесславно добрались до лагеря, от которого нас отделяло всего два километра. Вызвать по радио аварийную машину мы постеснялись. «Да к тому же в эти часы весь лагерь спит, — объяснил нам шофер, — а отдых разведчиков нефти — это святая святых».

Группа лагеря «Коронада»— американская, но в ней работают техники различных стран, в том числе два итальянца. Одного из них, Нобиса, прозвали за его широкополую ковбойскую шляпу Пекос Билл, другого — Шериф. Вся атмосфера лагеря напоминает голливудские картины о временах золотой лихорадки. Американцы— разведчики нефти из лагеря «Коронада» очень похожи на пионеров Дальнего Запада и ковбоев, какими мы привыкли их видеть в фильмах.

Когда я приехал в «Коронаду», Майкл, Бобби, Билл, начальник лагеря Гленн, подрывник Джонни и буровой мастер Пол, рыжий, прыщавый полуамериканец-полуирландец, казались мне персонажами, специально отобранными режиссером для очередного колоритного фильма о Дальнем Западе.

Таков уж «порок» моей профессии — в еврейской колонии Джербы я увидел сцену из библейского фильма, а здесь, в «Коронаде», почувствовал атмосферу бурной ковбойской жизни. Не только окружающие меня люди, но и сам пейзаж, розоватая полоска гор на тающем от жары горизонте, напомнил мне эпизоды из классических голливудских фильмов-вестерн, где герои после неимоверных испытаний пересекают пустынные долины и находят прибежище в горах. Правда, здесь нет коней, но будем считать, что их заменяют джипы, ну а алюминиевые рулотты — это современные фургоны ковбоев. Для полноты картины не хватает лишь индейцев, но при известной доле воображения за них можно принять кочевников, которые раскинули свои палатки возле лагеря.

Я сказал Пекосу Биллу и Шерифу Бьянки, что они похожи на ковбоев. Оба моих соотечественника весело засмеялись и потребовали, чтобы их засняли в широкополых шляпах, когда они, горделиво опершись ногой о колесо рулотта, стоят, засунув руку за кожаный пояс с серебряной пряжкой. Пришлось дать клятвенное обещание, что я пошлю эти фотографии в Италию многочисленным родственникам двух доблестных разведчиков нефти. Пусть все их сыновья, дочки и племянники полюбуются на двух «героев», точно сошедших со страниц комиксов.

Кроме американцев, итальянцев, поляков и французов в лагере работает несколько высококвалифицированных специалистов-арабов. Тяжелый ручной труд стал уделом кочевников-бедуинов, которые ищут любой постоянной работы.

Возникновение этих лагерей внесло большие перемены в жизнь недавних нищих кочевников. Они веками вынуждены были перебираться с места на место, а теперь в лагерях по разведке нефти, на перерабатывающих заводах, на строительстве ирригационных каналов и для них находится работа, которая дает пусть скудный, но постоянный заработок.

Когда у нас зашел об этом разговор с американцами, Гленн показал на палаточный лагерь среди дюн.

— Только они не приемлют новшеств, — пробормотал он и тут же добавил: — Они — это туареги.

Один из техников-тунисцев сказал нам, что сейчас, в самую засуху, много кочевников пришло сюда из Ливии и Алжира.

— Вот он тарги, — воскликнул Гленн, кивнув на выходящего из палатки кочевника.

— Тарги — это единственное число от туарег, — пояснил Пекос Билл.

Ближе к полудню он вызвался показать нам лагерь туарегов. По дороге он подробно рассказал об отношении туарегов ко всему новому, что пришло в Африку.

До последнего времени гордые и властолюбивые туареги были хозяевами пустыни. И вот теперь они с большим подозрением относятся к возможности разбогатеть, изменив свой образ жизни. Они чувствуют, что кончается их безраздельная власть над другими племенами, но глубоких причин этих перемен понять еще не в состоянии. Завернувшись в свои одежды и повязав лицо традиционным голубым шарфом лисамом, они не знают, как им поступить. Их аменокалы, вожди каждого племени, никак не решат, бросить ли им кочевую жизнь и тоже наняться на работу или же оставить все как было прежде.