Ты здесь, Бог? Это я, Маргарет - [13]
— Но ты ведь еще не готова к этому, Маргарет!
— Я просто хочу попробовать, — не сдавалась я. — На христианское богослужение я тоже схожу, так что можешь не беспокоиться.
— Я не беспокоюсь. Просто я думаю, в твоем возрасте девочке ни к чему забивать себе голову религией.
— Можно мне пойти? — спросила я.
— Не стану тебя удерживать, — сказала мама.
— Хорошо. Тогда я пойду.
Утром, на Рош-Хашана, еще лежа в постели, я снова говорила с Богом:
Ты здесь, Бог? Это я, Маргарет. Сегодня я иду на службу с бабушкой. Сегодня праздник. Я думаю. Ты знаешь. Папа считает это моей ошибкой, а мама — глупой прихотью, но я все равно пойду. Я уверена, что это поможет мне определиться. Я никогда не была ни в синагоге, ни в церкви. Я буду искать Тебя, Бог.
Глава 9
Я была в новом костюме, на голове вельветовая шляпка. Мама сказала, что на еврейские праздники нужно одеваться во все новое. День был для октября жаркий. Отец сказал, что когда он был мальчиком, то на еврейские праздники всегда стояла жаркая погода. Мне пришлось надеть белые перчатки. Руки в них потели. К тому времени, когда я добралась до Нью-Йорка, перчатки имели довольно жалкий вид. Я сняла их и запихнула в сумочку. Бабушка встретила меня где обычно и отвезла на такси в свою синагогу.
Мы были там в половине одиннадцатого. Бабушка показала привратнику свою карточку, и он провел нас на наши места в пятом ряду в середине. Бабушка шепнула тем, кто сидел рядом с ней, что я — ее внучка Маргарет. Они посмотрели на меня и улыбнулись. Я улыбнулась в ответ. Я была рада, когда раввин наконец вышел и поднял руки. Звучала негромкая органная музыка. Мне она показалась очень красивой. Раввин был одет в длинную черную одежду. Он был похож на служителя церкви, не хватало только круглой накидки. И на голове у него была маленькая шапочка, которую бабушка называла ермолкой.
Раввин приветствовал нас, после чего начал делать какие-то вещи, которых я не понимала. Несколько раз нам приходилось вставать и снова садиться, иногда мы читали все вместе по-английски из молитвенника. Я не слишком понимала то, что читала. В промежутках пел хор или играл орган. И это, конечно, было самое лучшее. Часть службы была на еврейском, и я удивилась, что бабушка может читать вместе с раввином.
Я часто смотрела по сторонам, мне было интересно, что происходит вокруг. Но поскольку я находилась в пятом ряду, то все, что я могла видеть, — это четыре передних ряда. Я понимала, что вертеть головой и оборачиваться неудобно. Впереди, на подмостках стояли две большие серебряные вазы с белыми цветами — это выглядело очень красиво.
В одиннадцать часов раввин произнес речь: проповедь, объяснила бабушка. Вначале я изо всех сил старалась понять, о чем он говорит. Но довольно скоро сдалась и стала считать головные уборы. До конца проповеди я насчитала восемь коричневых, шесть черных, три красных, один желтый и один леопардовый. Потом все снова встали и спели какую-то песню на еврейском, которую я не знаю. Вот и все. Я ждала чего-то другого. Не знаю, чего именно. Может быть, какого-то чувства. Но, наверно, для того, чтобы что-то понять, одного раза недостаточно.
Когда все поднялись со своих мест, бабушка потянула меня в сторону, подальше от толпы.
— Ты не хотела бы познакомиться с раввином, Маргарет?
— Не знаю, — замялась я. Мне хотелось поскорее выйти наружу.
— Сейчас познакомишься! — улыбнулась бабушка. — Я ему сказала о тебе.
Мы встали в очередь. Желающих поздороваться с раввином было много.
Наконец дело дошло до нас. Я стояла лицом к лицу с рабби Келлерманом. Он был довольно-таки молодой и немножко похож на Майлза Дж. Бенедикта. Только не такой тощий.
— Поздоровайся, — шепнула мне бабушка.
Я протянула руку.
— Это моя внучка, рабби. Я говорила вам о ней… Маргарет Саймон.
Раввин пожал мне руку.
— Да, конечно, Маргарет. Йом Тов.
— Да, — произнесла я.
Раввин рассмеялся.
— Это значит «С Новым Годом!» Мы празднуем его сегодня.
— Понятно, — сказала я. — С Новым Годом вас тоже, рабби.
— Тебе понравилась наша служба? — спросил он.
— Да, — кивнула я. — Просто очень.
— Хорошо, хорошо.
Он еще раз потряс мне руку.
— Приходи в любое время. Познакомься с нами, Маргарет. Познакомься с нами и с Богом.
Дома мне предстоял настоящий допрос.
— Ну как? — начала мама. — Расскажи, как все было.
— Ну как, нормально.
— Тебе понравилось? — спросила она.
— Было интересно, — сказала я.
— Что тебе запомнилось? — поинтересовался отец.
— Ну, например, что в первых пяти рядах было восемь коричневых головных уборов и шесть черных.
Отец рассмеялся.
— А я, когда был мальчишкой, считал перья на шляпах.
Тут мы рассмеялись все вместе.
Ты здесь, Бог? Это я, Маргарет. Ну вот, начало положено. К концу учебного года я буду знать все о религии. И думаю, что к седьмому классу я уже определюсь сама. Тогда я смогу вступить либо в Имку, либо в Ассоциацию и быть как все.
Глава 10
В первую неделю ноября случилось три события. Лора Дэнкер в первый раз пришла в школу в свитере. У мистера Бенедикта глаза чуть не выскочили из орбит. Вообще-то я не заметила, какие у него были глаза, но мне сказала Нэнси. Рак Фредди тоже не оставил это событие без внимания. Он спросил меня:
Питеру Обыкновенному уже двенадцать. Но жизнь легче не стала. Мало родителям неуёмного Фаджа — они нового младенца завели! Да ещё и переехать решили! От этих новостей Питер чуть было не удрал из дома, но всё-таки остался. И даже постепенно смирился с тем, что Фадж теперь ходит с ним в одну школу и завёл дружка-зануду, и сбежал один в кондитерскую, и заставил знаменитого писателя нарисовать карикатуру на директора… Зато Фадж иногда бывает ну очень смешным. А новый младенец — сестра Тутси — лучше всех на свете говорит «Ню-ню».
Вы держите в руках продолжение «Питера Обыкновенного». Эту книгу Джуди Блум посвятила вредной подружке Питера — Шейле. Оказывается, Шейла может всё. И, разумеется, ничего она не боится. Ни собак, ни пауков, ни темноты… Конечно, если не заставлять её жить в одном доме с собакой, спать в одиночестве без всякого света и не ставить её кровать прямо под пауком, который сидит на потолке, как приклеенный.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.