Ты не уйдешь! - [4]

Сара и не ожидала ничего другого. Видимо, «не могу не любить его» — проклятие всех женщин из рода Солуэй. Нет, не Сары, но ее сестры и матери уж точно.

Сара опустила голову, пытаясь надеть вторую туфлю, и волосы прикрыли ей глаза, поэтому Макс Велла не мог видеть тень, набежавшую на ее лицо. Вдруг он сказал:

— Ты не закончила историю о том, как имела неосторожность снять туфли в кинотеатре.

Сара посмотрела на него снизу вверх и не смогла сдержать улыбку.

— Мне удалось надеть их снова. Это было нелегко, но я доковыляла до дома, сорвав злость на своем спутнике. Больше он не приглашал меня на свидание никогда.

— А ты его?

Сара скорчила выразительную гримасу.

— Если его разозлила такая ерунда, то у наших отношений не было будущего.

— А ты не из тех, кто любит доставлять проблемы?

— Не из тех. У меня очень мягкий и покладистый характер.

— Гм... Это несколько противоречит моему впечатлению.

— Странно. — Сара бросила на него взгляд оскорбленной невинности. — Хотя, может, вы будите во мне все самое худшее.

Макс разразился смехом, искренним и заразительным. Сегодня вечером Саре нравился его смех. А еще нравилось, как спадает на его лоб прядь темных вьющихся волос. В безупречно сшитом вечернем костюме, белой шелковой рубашке и черной бабочке Макс выглядел настоящим хозяином этого роскошного дома. Но Сара слышала, что начинал он с палатки на рынке и смог вознестись так высоко благодаря своему дьявольскому везению.

— Ведь вы начинали с торговли на рынке, да? — выпалила она. Оказывается, надежда взять-таки интервью еще не окончательно покинула ее.

— Это было в другой жизни, — ответил Макс.

— Мне бы хотелось услышать подробности.

— Не сомневаюсь.

У нее наверняка больше не будет такого шанса. Набрав в грудь побольше воздуха, Сара спросила:

— Ведь вас не оскорбила моя просьба? Для меня это было бы настоящей сенсацией, а вам, я уверена, нечего скрывать.

Хотя Сара была уверена как раз в обратном: ему есть что скрывать и он никогда не разоткровенничается перед репортером. Но ее редактор обрадуется любой занимательной информации о местном Мидасе — магнате, который никогда не дает интервью. Ходил слух, что он родился в цыганской семье, — вот с этого и можно было бы начать интервью.

— Да ты шантажистка, — сказал Велла.

Она подслушала, как он проворачивает свои делишки, и теперь он наверняка решил, что ей пришло в голову использовать это как «средство убеждения». Но чувствовалось, что ситуация забавляет его, и Сара, удивляясь собственному нахальству, сказала:

— Вполне возможно.

— Придется это учесть.

Неужели он действительно собирается дать ей какую-нибудь информацию для публикации? Похоже, для Сары этот день, начавшийся столь паршиво, может в конце концов стать удачным.

— А теперь расскажи мне о себе, — попросил Макс.

Откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, он пристально смотрел на нее из-под прикрытых век. Под его взглядом ей захотелось подняться с низенькой скамеечки и пересесть в кресло. Не очень приятно сидеть как бы у его ног. Макса же, похоже, такая мизансцена устраивала, и он приготовился слушать ее рассказ. Сара пришла в замешательство: она еще никогда не встречала такого непростого человека, поэтому не знала, что же из ее жизни ему может быть интересно.

— Ты работала еще где-нибудь, кроме «Кроникл»? — пришел Макс на помощь.

— Я начала там стажером и, закончив обучение, была включена в штат.

— Так просто? И никакого стремления продвигаться вперед?

Видимо, сам Макс всегда стремился к успеху. Ему трудно было представить себе, что кто-то может работать из года в год на одном месте и довольствоваться этим. А Сара работала в «Кроникл» уже четыре года.

Он заставил ее почувствовать себя какой-то размазней, поэтому она с вызовом сказала:

— Конечно, я не лишена амбиций. И вовсе не собираюсь работать в «Кроникл» до самой пенсии.

Дверь открылась снова, и в комнату ворвались голоса и звуки музыки. Макс поднялся.

— Чем могу служить? — спросил он резко.

— Мы просто осматриваем дом, — раздался женский голос. — Или это запрещено?

Сара выглянула из-за спинки кресла, и тучная леди в наряде из голубого бархата тотчас добавила:

— Извините, что нарушили ваше уединение. — Отступая за дверь, она просверлила Сару взглядом.

— Жена мэра, — обреченно произнесла Сара, как будто Велла не знал этого.

— Точно. Старая сорока не поверила тому, что ей донесли, и решила удостовериться сама.

Жена городского мэра была известной сплетницей. Видимо, услышав, что Макс Велла то ли борется, то ли обнимается с репортершей из местной газеты, она не захотела пропустить такое пикантное зрелище.

— Абсурд какой-то, — только и смогла сказать Сара.

— Но ты тоже хороша. Надо было встать, а не смотреть на нее откуда-то с пола, — усмехнулся Макс. Действительно, со стороны не было видно, что Сара сидит на скамеечке для ног, а не лежит на полу. — Присутствует ли на балу какой-нибудь мужчина, имеющий на тебя права? Не станет ли он следующим, кто вломится сюда, чтобы вырвать тебя из моих лап? — спросил Макс с улыбкой.

— Здесь нет никого, кто бы имел на меня права.

— Рад слышать это.

Сара решила, что Макс рад исключительно тому, что отпала вероятность еще одной глупой сцены, а вовсе не тому, что сейчас в Сариной жизни нет мужчины. Сама мысль, что кто-либо из ее знакомых мужчин рискнул бы противостоять Максу Велле, была крайне нелепа. Тем не менее Сара решила, что ей пора выбираться из этой комнаты.