Вудроу неуклюже потоптался на месте. Он пытался говорить как можно мягче. Нет, он старался не для себя, а для Эйса и Мэгги.
— Видите ли... - начал он. - Стар, то есть Рене... У нее остался ребенок.
Элизабет изумленно уставилась на него.
— Ребенок?
Вудроу кивнул.
— Да, девочка.
— Но... где она?
— С Эйсом и Мэгги. Перед тем как Рене умерла, она взяла с Мэгги слово, что та передаст ребенка отцу.
— Эйс — отец дочери моей сестры?
Вудроу сделал глубокий вдох. Он сам немного запутался.
— Нет, не Эйс. Отец ребенка - отец Эйса, точнее, наш с ним отец, — сказал он, нахмурившись. — Бак Таннер.
Элизабет прижала пальцы к виску, будто пытаясь сдержать головную боль.
— Но почему ребенка взял Эйс, а не ваш отец?
— Потому что наш отец умер. Сердечный приступ. Буквально через пару дней после смерти Рене.
Она откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза.
— Не могу в это поверить, — прошептала она.
— Тем не менее это правда, — заверил ее Вудроу. — Каждое слово. Я клянусь.
Элизабет сидела так, не двигаясь и не говоря ни слова, довольно долго. Сейчас или никогда, понял он, и придвинулся к ней ближе.
— Мы очень много времени потратили на всякие формальности. Эйс нанял детектива, чтобы найти кого-нибудь из семьи Рене, вот так мы и вышли на вас. Дело в том... В общем, Эйс и Мэгги хотят усыновить девочку, поэтому я здесь. Надеюсь получить ваше согласие.
Она уронила голову на грудь.
— Нет. — Элизабет сглотнула. — Я не готова говорить об этом сейчас. Мне необходимо все обдумать. — Она закрыла лицо руками. — О боже, Рене!
Вудроу совсем не хотелось затягивать визит, но других вариантов у него не оставалось.
— Я останусь на ночь в городе. — Он достал из кармана чек на бензин и написал на обратной стороне цифры. — Вот мой номер телефона. — Он бросил бумажку на колени Элизабет. — Позвоните, когда будете готовы разговаривать.
Настал вечер. Элизабет стояла возле окна, обхватив плечи руками. Она все никак не могла прийти в себя после сегодняшнего потрясения. Как такое возможно — Рене умерла!
Из окна открывался вид на огромный вольер с колибри. Две птицы порхали с цветка на цветок, собирая нектар, еще пара птичек сидела на ветке, остальные — спали в домиках. В другом вольере по кованой железной изгороди гонялись друг за другом белки. Позади Элизабет за кухонным столом сидел Тед Скотт, ее жених. И хотя она не видела его лица, она ощущала его неодобрение, оно давило ей на плечи, как тяжелая ноша, и от этого ее горе становилось еще невыносимее.
- Я знаю, ты очень расстроена, — сказал Тед. Он всеми силами старался проявлять терпение. — Я понимаю это. Но будет очень нехорошо, если мы отменим нашу поездку, ведь тебе не надо организовывать похороны или хлопотать по любому другому поводу. Все уже сделано.
Слезы навернулись на глаза Элизабет при упоминании о похоронах. Она даже не спросила, где именно похоронили Рене. Ей захотелось расплакаться навзрыд, захотелось облегчить свое сердце и душу. Она закрыла глаза и молча позвала к себе Теда. Она хотела, чтобы он обнял ее, утешил, разделил с ней ее чувства, а не игнорировал их.
Но Тед продолжал сидеть. Элизабет потрясла головой, пытаясь прогнать горечь и разочарование.
- Это не имеет значения. Мне надо остаться здесь и решить, что мне делать дальше.
— С ребенком?
Она кивнула, все еще не в силах поверить, как это Рене - сама почти еще ребенок — стала матерью.
— Неужели ты хочешь усыновить девочку? — с волнением спросил Тед. — Ведь она может быть с отклонениями в развитии! Ты сама говорила мне: Рене употребляет наркотики.
Его жесткие слова резанули Элизабет. Она медленно повернула к нему побледневшее лицо.
- Ты думаешь, для меня это имеет значение, Тед? У меня есть племянница. Племянница! Эта девочка — единственный родной для меня человек на всем белом свете. И я не собираюсь отказываться от прав, которые я на нее имею, и притворяться, будто ее никогда не было.
Мгновенно раскаявшись, Тед встал, подошел к ней и обнял за талию.
— Прости, Элизабет, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее волосы. — Я не подумал. Конечно, ты несешь ответственность за малышку, и это совершенно естественно. Но ты не должна принимать поспешных решений, Сейчас ты в шоке. Пройдет неделька-другая, ты свыкнешься с потерей и начнешь видеть все в несколько ином свете.
Она прижалась лицом к его шее, обвила его плечи руками, отчаянно нуждаясь в его поддержке и понимании. Но как бы крепко она за него ни цеплялась, никакого тепла она не ощущала. Никакого отклика, только жесткость его воротничка, царапавшего ее кожу, и неподвижность его тела, касавшегося ее.
Элизабет покачала головой.
— Я не смогу поехать с тобой, Тед. Не сейчас.
Он отпустил ее так внезапно, что она покачнулась, едва не потеряв равновесие.
— Прекрасно. — Тед схватил со спинки стула свой пиджак. — Но если ты думаешь, что я останусь здесь и буду сидеть рядом с тобой, держа за руку, когда ты станешь оплакивать свою сестру, которую не видела и не слышала много лет, ты сильно ошибаешься. Я поеду в Европу с тобой или без тебя,
— Тогда возьми это с собой. — Слезы наполнили глаза Элизабет. Она сняла с пальца кольцо, подаренное Тедом в честь помолвки, и протянула ему.
