Твари, подобные Богу - [60]

Шутка. С народом дела иметь нельзя, по крайней мере, с его «подданными». Тупые, безмозглые винтики, муравьи-исполнители. А те, кто хоть что-то соображает, непременно норовят облапошить, надуть, урвать от его пирога свой кусочек.

Взять хоть последнюю историю с Иваном и Протопоповым.

Разумеется, Царев знал, что проценты, которые получает организация Мурашова, увеличены вполне законно; он был бы полным кретином, если б не согласовал это с мурашовским начальством. Точно таким же кретином он был бы, если бы не понимал, что Иван с Мурашовым наваривают бабульки как-то еще. Андрея не очень интересовало, как именно. Не пойман — не вор, считал он. Не только не вор, а настоящий молодец, хороший предприниматель, не зря тебя на фирме держат.

Андрей знал многие тайны своих ценных работников, причем для этого не нуждался в шпионах. Просто знал и все, потому что был о-о-очень умный и о-о-очень хитрый. (В конце фразы Царев мысленно поставил смайлик). Да, он такой: гениальный бизнесмен со паранормальной интуицией.

Он многое готов был простить истинному дельцу, однако у него были свои слабости — например, временами нравилось играть в господа бога. Царев любил вершить судьбы, одаривать кого-то из сотрудников со щедростью, несообразной заслугам — исключительно ради щекотного, сладострастного ощущения всевластия. Скольким мелким сошкам он купил квартиры или новые машины после аварий, причем именно тем, кто не надеялся в ближайшие сто пятьдесят лет скопить нужную сумму. И за это они на него молились… А сколько ценных, возомнивших себя незаменимыми, умников он уволил по прихоти собственной левой пятки? Не сосчитать. Но потому-то его и боятся как высшего судии.

Вот и Ваньке не повезло, нечего было своевольничать.

Он умудрился разозлить Андрея, а Протопопов, как на грех, пришел на него стучать. Выбрал время. В любой другой день Андрей послал бы инвалидного идиота подальше, высмеял несуразные, шаткие обвинения. И чего Протопопову неймется? Ну, не вернешь же прошлого, не вернешь. Капитал есть, валил бы куда-нибудь в Ниццу на заслуженный отдых. Нет, руководить приспичило. Пень трухлявый. Между тем его лыко пришлось в строку. Может, специально подгадал? Нет, вряд ли, мозгов не хватило бы. Так или иначе, Андрей не сумел противостоять искушению спутать карты в почти сошедшемся пасьянсе судьбы. Картина маслом: не ждали? Иван, уверенный в незыблемости своего положения, внезапно все потерял, а Протопопов полным ртом хапнул вожделенной власти. И отлично. Сменили умного на дурака, теперь посмотрим, что получится.

Повлиял на Андрея и еще один «фактор» — красотка Лео. При всей его симпатии к этой толковой девице она все равно олицетворяла для него Фифу, ту самую, укравшую отца — а их он с двадцати лет ненавидел и по возможности жестоко им мстил. Из-за Лео он и к Ваньке изменил отношение: семью бросил, значит, перешел в стан врага. Ему место гендиректора досталось не без учета примерной репутации, а он вдруг отмочил. Тут Царев был тверд: гулять гуляй, раз мужик, но жену с детьми не бросай. Короче, если вдуматься, Иван получил по заслугам.

А Лео…. Интуиция подсказывала Андрею, что альянс с Протопоповым не доведет ее до добра. Одно время ему хотелось предостеречь дурочку, отвести от скользкой горки, забрать, к примеру, себе в помощницы, но потом он решил: нет. Пускай получит что причитается, раз такая неразборчивая. Ладно еще, Иван, мужик видный, можно понять. Но антикварный Протопопов? Явное свидетельство нехватки чутья. Пожалуй, стоит даже подтолкнуть ее вниз, не сильно, слегка, и посмотреть, разобьет она башку или нет.

Вот если нет, он, так и быть, ей поможет.

А с другой стороны, скачи они все конем. Не хватает следить за их копошением. И так все ясно. На Протопопова с его дебильной схемой дифференцированных выплат отовсюду сыплются жалобы, и Андрею постоянно приходится оправдываться перед многолетними парнерами. Неудобно, между прочим, неловко, при всем безразличии к судьбе бизнеса… Иван, как нормальный деловой человек, наверняка подумывает о своем деле и, если откроет, назад не вернется. Жалко — на него можно было спокойно сваливать скучную мутотень. Так что? Переиграть? Протопопова под зад, Ивана — за шкирку обратно в лавку? Нет, не годится. Репутацию судии надо блюсти, а то перестанут бояться.

Но опять же — к чертям. Пора подумать об ужине. Куда нынче? В рыбный ресторан на Лесной или в мексиканский, что недавно открылся? Андрей Царев был гурман и старался каждый день баловать себя чем-то новеньким.

Он энергичными похлопываниями нанес на лицо лосьон, в последний раз пригладил усы и вышел из ванной. Его очередная молодая любовница нежилась в постели. При виде Андрея она зазывно улыбнулась и приняла эротичный, по ее двадцатилетнему разумению, вид: изогнула бедро и, тайком потянув вниз куцую рубашонку с кружевами, приоткрыла выпирающие кости грудины.

«Думает, опять кинусь», — презрительно усмехнулся про себя Царев. На самом деле ему искренне нравилась грузноватая рыхлость жены, однако «этих» он выбирал цыплячьего сложения; любил в самый ответственный момент мысленно сворачивать тощие шейки. — «Да еще отвезу в ресторан, как недавно, пока ухаживал. Размечталась. Нет, дорогая. Твоя песенка спета. Ты у нас материал отработанный».