Турецко-русская война 1710–1713 гг. - [113]

В Стамбуле не было уверенности, как поведёт себя Пётр I вплоть до августа 1713 г. (см. ниже), но предполагалось, что помощь Лещинскому при изоляции шведов после калабалыка, не даст повода царю вмешаться в турецко-польские отношения. Вот почему хотинский сераскер (главнокомандующий) «над румельскими, анатольскими и над трёх и двух бунчужными пашами и над беями» Абди-паша извещал «доброго приятеля и соседа» Б. П. Шереметева, что им обоим надо содержать «святой мир», заключенный в Эдирне и что он всего лишь идёт укреплять Хотин[1015].

Летом 1713 г. в населенных пунктах от среднего Днестра до буковинских Карпат (в том числе и Черновцах) появилась военная сила. Перемещение турок к Бендерам и Хотину встревожило Восточную Европу и Балканы. Вспыхнули разные кривотолки. Больной Карл ХII якобы вспух «от головы до ног», но султан подарил ему саблю, 500 кошелей денег, шесть аргамаков и шлет через Польшу с 30-тысячной ордой. Французы по слухам, доставили три миллиона денег шведскому королю. Московские послы требуют выдачи Карла ХII за 20 000 кошелей, но султан обещал запереть того в Йеди куле. Русская армия будто подходит к Днестру и султан «для остерегания московского приходу» приказал янычарам быть на левом берегу Дуная. Московских послов снова засадят в подземелье. Султан заявил, что выбьет немца Августа II в Саксонию. В Стамбуле будто муфтий «кричал всем голосом», что Москва хочет разнести в пух и прах Польшу и Швецию, поэтому она главный враг и янычары в ответ ревели «Аминь!». Ахмед III самолично присутствует уже в Бендерах вместе с Дезальером, Лещинским, Потоцким, Вишневецким, Шмигельским, Тарло, а войска польских эмигрантов растянулись вдоль Днестра от Хотина до Снятыни. Все турки, в том числе из Анатолии, уже у Дуная. Султана на войне не будет, но его более мощное, чем на Пруте войско, прибудет к Николину дню (11/22 мая). 100 000 турок идут к Рашкову, где выстроено три моста через Днестр. Османы пойдут под Киев, а Карл ХII вверх по Пруту на Польшу. Турки и татары требуют от поляков «учинить аккорд» с Лещинским и не сотрудничать с русскими. По Дунаю на судах уже везут албанцев и босняков, морем — войска из Египта, 30 000 турок перебрасываются к Азову на 60 кораблях. Молдавскому и валашскому господарям велено поднятся на службу к городовому строению Хотина. Турки отнимут половину Молдавии между Днестром и Прутом и поставят господарем турецкого пашу.

Подтасовки союзных России сербов, молдаван и валахов, заинтересованных в продолжении войны с османами были другими. В пользу русских лазутчики-молдаване принижали противника — не все турецкие войска исправны, «лошади все худы», к «потребному делу» не наберется и 30 тысяч, в наличии у них 120 пушек, из которых 24 больших и каждую тянут десятки пар буйволов. Л. Барка, которого Шафиров намечал было в резиденты от России, уверял, что турки и «не мыслят о мире». Серб Гаврила Милорадович 15 июня 1713 г. из Брашова поощрял на новое ратоборство, хотя бы враг развернул и больше сил, чем на Пруте. Турки де толкутся «в великом страху и сметению, понеже известны о великой препорации воинской с стороны Царского Величества». Султан в Адрианополе обретается будто в великом согласии и любви с Карлом XII.

М. Кантакузин писал Фоме Кантакузину 12 июня 1713 г., что турки колеблются от мира к войне и полагают, что мир в Адрианополе заключён только для видимости, дабы «усыпить Его Царское Величество и чтоб ещё чего не захватить [бы] от православия».

Ротмистр Е. Мултян, побывавший в Килии и Бендерах, сообщал, что новый везир с войском появится у Дуная 27 июня 1713 г. и двинется к Хотину и Сороке. Валахи измышляли, что турки «в великой тревоге» от подхода Русской армии к Днестру, они отгоняют скот к Дунаю, но «мурзы и татары тому войску рады и говорят, что как московское войско будет, заодно турков рубить будут».

Всю, даже любую несуразицу, Шереметев без проверки ворохом отсылал к царю, в Сенат, к А. Д. Меншикову, Г. И. Головкину и Ф. М. Апраксину.

Реже были показания очевидцев, которым можно было доверять. Например, майор Исайя Сухарев 24 июля 1713 г. видел 158 турецких больших и малых пушек, восемь мортир и до 4000 янычар, перемещавшихся к Бендерам. От Бендер на расстоянии в четыре часа езды, стоит Каплан Герай с ордой, числом, как ему сказали, в 40 000. Там же и под Исакчей находятся турецкие войска. Татары говорят, что идут провожать короля в Польшу и через две недели грянут военные действия.

По одной из присланных росписей в июле 1713 г. в сторону Хотина, Бендер и Азова направлялось 18 000 пехоты — янычар, босняков, албанцев, пушкарей, оружейников и 33 700 конницы. Под команду Абди-паши поступало 36 500 пехоты и сипахов[1016]. Сераскер уверял, что вышел только по просьбе польских эмигрантов. Взявшись за бороду и подняв с земли щепку, он утверждал, что даже в размер такой мелочи от него никакой шкоды для Польши не будет — «игра идёт только о короле»[1017].

На самом деле ставки были выше — Станислав I за военную помощь Турции и Крыма намерялся отдать Порте Подолию и утвердить Ф. Орлика гетманом на Правобережной Украине