Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914–1924 гг. - [85]

.

II. Что касается Гражданской войны в России 1918–1921 гг., то, хотя турецкие подданные и здесь не проявили особой активности, они сражались на стороне и советской власти, и ее противников, в рядах как общевоинских, так и своих национальных формирований. Если говорить о последних детальнее, то, по нашим данным, в составе Красной армии в разное время действовали следующие турецкие воинские части и подразделения:

1. Турецкая рота 1-го татаро-башкирского батальона (1918 г.). Хотя в документах Архивного фонда РФ нам не удалось обнаружить никаких сведений о данном формировании, оно упоминается как в отечественной, так и в зарубежной историографии, в т. ч. и турецкой[686]. В частности, по мнению Н. Субаева, отдельная турецкая рота была сформирована в Москве в июне 1918 г. В конце того же месяца она прибыла в Казань и «во время ожесточенных боев под Сызранью», т. е. во второй половине сентября 1918 г., вошла в состав 1-го татаро-башкирского батальона[687]. В другой своей работе Н. Субаев указал, что 26 сентября 1918 г. на совещании турецких социалистов в Казани было принято предложение о расширении названной роты до батальона[688]. Из иных источников следует, что в формировании роты большую роль сыграли Центральная мусульманская военная коллегия (ЦМВК) и лично М. Субхи[689].

К сожалению, ни один из приведенных фактов авторы не подкрепили ссылками на документы. Это не позволяет сегодня назвать ни орган, принявший решение о формировании роты, ни даты ее образования; совершенно неясен состав части; остаются без ответа вопросы о том, где, когда и по чьему приказу она оказалась расформирована, ибо после сентября 1918 г. о существовании роты ни в одном из источников больше не упоминается. Заметим также, что сам факт создания отдельной турецкой роты в Москве в июне 1918 г. вызывает серьезные сомнения, поскольку речь тогда приходится вести о грубом нарушении советской стороной условий Брестского договора, совершаемом буквально «на глазах» турецкой делегации в составе смешанной русско-германской (репатриационной) комиссии[690].

Впрочем, полагаем, что «тайну» данной части еще в 1967 г. фактически раскрыл М. А. Персиц. Отметив, что в 1918 г. «под Казанью героически сражался коммунистический отряд из турецких интернационалистов», этот автор назвал и источник своей осведомленности — выявленные им в бывшем Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС[691] письма В. И. Ленину и Я. М. Свердлову ответственного работника Комиссариата по делам мусульман Наркомнаца РСФСР Ш. Н. Ибрагимова, датированные 23 августа 1918 г. В этих документах руководителям государства сообщалось, что «партия турецких коммунистов уже доказала на деле свою приверженность коммунистическим идеалам, организовав партизанский отряд, успешно сражающийся в рядах советских войск под Казанью»[692].

Ссылка на «партизанский отряд» многое ставит на свои места. Восстание Чехословацкого корпуса в конце мая 1918 г. и возвращение основных его сил из Сибири к Волге и Уралу в целях создания нового антигерманского фронта сопровождалось, наряду с прочим, расправами военнослужащих корпуса над пленными Центральных держав. Явление это настолько выходило за рамки эксцессов, что вызвало обеспокоенность правительств Германии, Австро-Венгрии и Турции[693]. Более того, оно встревожило руководство МККК, которое еще в начале июня обратило внимание РОКК на то, что «вследствие возникновения военных действий на чехословацком фронте, а также на территории Западной Сибири, положение находящихся в этих районах военнопленных <…> стало в высшей степени тяжелым и неопределенным»[694].

В условиях «тяжести и неопределенности» часть пленных предпочла при приближении чехословаков покинуть места своего расквартирования и скрыться в ближайших лесах, организовав там стихийные «партизанские» отряды. Полагаем, что один из них и вошел в историю как рассматриваемая здесь «турецкая рота». Иными словами, речь идет о воинской части хотя и реально существовавшей, но временной и непрочной, что подтверждается ее внезапным исчезновением уже в сентябре 1918 г., т. е. после того, как положение личного состава «роты» стало менее тяжелым и более определенным.

2. Турецкий коммунистический отряд (по другим данным — «Восточный интернациональный отряд» и даже «Интернациональный восточный полк»), входивший в состав вооруженных сил Крымской Советской Социалистической республики в мае-июне 1919 г. К сожалению, об этой части известно едва ли не меньше, чем о предыдущей. М. Х. Султан Галлиев в свое время писал о том, что отряд был укомплектован «красными татарами и турецкими рабочими»[695]. По мнению В. А. Воднева, «ядро» части «составляли турецкие военнопленные»[696]. И. Ф. Черников утверждал, что обнаружил в бывшем Партийном архиве Крымского обкома Компартии Украины «интересные данные» о деятельности М. Субхи в Крыму в апреле 1919 г. «по формированию из бывших турецких военнопленных боевого отряда Красной Армии»[697]. Правда, чем же эти данные так интересны, И. Ф. Черников, увы, не поделился, что заставляет задуматься над позицией М. А. Персица, который предпочел лишь вскользь коснуться данного формирования