«Трое на качелях» и другие пьесы - [23]

Шрифт
Интервал


Пауза. Все осмысливают сказанное.


Промышленник. И что вы хотели этим сказать?

Профессор. В одном из своих трактатов Витгенштейн написал: философия есть борьба человека против языковой двусмысленности.

Промышленник. Оставьте в покое вашего Виген… Витген и так далее. Отвечайте по существу.

Профессор. А если по существу, то вы, уважаемый синьор, скорее всего, правы. Смысл всего того, что наговорила эта женщина, нужно понимать с учетом того, кем она является на самом деле, а точнее, кем мы сами себе ее воображаем. Если она – Отец Бог или Святой Дух, то каждый произнесенный ею слог наполнен необычайным таинственным смыслом. Но если она всего-навсего простая уборщица, кем, несомненно, и является, ничего загадочного и необычного в ее словах нет: банальность – она и в Италии банальность.

Капитан. А ведь она может оказаться… образованной… умной уборщицей.

Промышленник. Может. Не уводите нас в сторону!

Капитан. Боитесь, что прозорливое замечание офицера собьет вас с толку!! Вот смотрю я на вас, интеллигентов, и плакать хочется. Если вы такие умные, все знаете, все понимаете, чего же вы никак вспомнить не можете то, что сказал Шехерезада или какой-то деревенский дурачок. Чего стоят тогда все ваши дипломы и диссертации?.. Они, видите ли, с языковой двусмысленность воюют. Армии, трижды виват! Где-где, а в армии, слава Богу – никакой двусмысленности. Если в уставе записано: «Шагооом марш!» значит: шагай. «Стой!» значит: стой. «Первая шеренга!.. Вторая шеренга!.. Шааагом марш! Раз-два, раз-два, раз-два!.. Взвооод стой!.. Напра-во!.. Ра-вняйсь! Смииир-на!.. Все понятно! Никакой двусмысленности. Вообразить страшно, что будет, если ротный отдаст команду «Повзводно! Напра-во! Шагом марш!» и один взвод помарширует прямо, второй, черт знает, куда, а третий, вообще отправится в бассейн! Боже, сохрани армию от подобного!.. Так что вам, профессорам, всем до одного, пошло бы только на пользу пожить в казарме годик другой!


Долгая пауза.


Профессор. Заратустра.

Капитан. Что Заратустра?

Профессор. Так говорил Заратустра. А не Шехерезада.

Промышленник. Я же просил не отвлекаться. Мы еще с этой проблемой не разобрались.

Профессор. Лично я не вижу в этом абсолютно никакого смысла. Здесь не с чем разбираться.


Открывается дверь ванной и появляется Уборщица. Сейчас это изящная дама в элегантном платье, поверх которого модная шубка, туфли на высоких каблуках, аккуратная прическа, макияж. Только в руке та же самая сумка.

Одновременно за окном раздается вой сирены, извещающий об окончании учений.


Уборщица. Вот и учения кончились. В самое нужное время. (Обводит взглядом помещение). Не блеск конечно, но сойдет. Спасибо за помощь. Вы были очень любезны. Такое нечасто случается.


Замечает уставленные на нее изумленные взгляды.


Шубка? Подарок сына. На мою зарплату такую сто лет не купишь. (Собирается уходить. Открывает сумку и начинает складывать туда все, что подают ей мужчины: щетку, оказавшуюся разборной, салфетку для пыли, тряпку для окон. Открывает люк, начинает подниматься по лесенке). Всем всего хорошего. И еще раз спасибо. Вас не затруднит подать мне сумку?


Капитан бросается к сумке и протягивает ее Уборщице. Прежде чем та скрылась в люке, Промышленник кричит:


Промышленник. Синьора!..

Уборщица (останавливаясь). Да?..

Промышленник. Вы…

Уборщица. Что?.. Я что-то забыла?

Промышленник (смущенно). Да… телефонную книгу…

Уборщица. Это не моя.

Промышленник. …Сингапура.

Уборщица. Ему ее отдайте. Мне чужого не надо.


Скрывается в люке и захлопывает за собой крышку.

Пауза.

Промышленник задумавшись, садится в кресло.


Профессор (подходит к окну). На улицах опять полно людей… автомобилей… загрязнение среды пошло своим ходом…

Капитан. Учения же закончились.

Промышленник (себе под нос). Все сначала… Кому все это было нужно?

Профессор. А что, забавно провели время. Согласитесь.

Капитан. Согласен. Мне тоже понравилось. Хотя ночи можно проводить и более интересным образом. (Промышленнику). Не так ли, синьор? Ах, да, пардон! Никаких намеков!

Промышленник. Не вижу ничего забавного. Бессмысленная трата времени… Даже если один вымыл ноги, другой порвал брюки…

Капитан (продолжая список). …я рассказал анекдот, вы перепугались до смерти… ха-ха-ха!

Промышленник. Безумное, бессмысленное времяпрепро-вождение… а жизнь уходит…

Профессор (в хорошем настроении). А помните, как у Шекспира? «Что такое жизнь? Сказка, рассказанная идиотом, а потому не имеющая никакого смысла!»

Промышленник. Как и вся наша ночная пустопорожняя болтовня…

Капитан. Небось, не Гамлеты здесь собрались!

Промышленник (криво усмехнувшись). Это точно! Ладно, на этом хватит!.. У меня сегодня полно дел. И я не вижу смысла продолжать тратить день таким образом. Я пошел… (Пожимает руку Профессору). Всего хорошего. (Пожимает руку Капитану). Рад знакомству. Не сем убегаю. Очень спешу.

(Торопливо выходит через «свою» дверь, то есть спускается в зал и идет по проходу).

Капитан. Ну надо же, как понесся!

Профессор. Еще бы! Рад, небось, что ночные кошмары позади.

Капитан. Мог бы сказать нам «до свидания!»

Профессор. Не думаю, что он горит желанием опять с нами увидеться.


Еще от автора Луиджи Лунари
Трое на качелях

«Просторное помещение, похожее на элегантный салон роскошной фирмы, гостиничный холл или нечто подобное. В глубине помещения широкое окно, выходящее на город. Кресла, бар-холодильник, удачно отделанный под интерьер, столик с журналами, служебная конторка или стойка – чье-то рабочее место. Три входных двери: одна боковая справа, другая боковая слева, третья – воображаемая, расположена на просцениуме и обращена к зрительному залу. Четвертая, которую тоже хорошо видно публике, ведет в ванную комнату с туалетом.


Маэстро и другие

Открывается номер небольшим романом итальянского писателя, театроведа и музыкального критика Луиджи Лунари (1934) «Маэстро и другие» в переводе Валерия Николаева. Главный режиссер знаменитого миланского театра, мэтр и баловень славы, узнает, что технический персонал его театра ставит на досуге своими силами ту же пьесу, что снискала некогда успех ему самому. Уязвленное самолюбие, ревность и проч. тотчас дают о себе знать. Некоторое сходство с «Театральным романом» Булгакова, видимо, объясняется родством закулисной атмосферы на всех широтах.