Три мушкетера. Том второй - [70]

 -- А мужъ этого ужаснаго созданья живъ еще? спросилъ Арамисъ.

 -- Онъ еще живъ.

 -- Вы въ этомъ увѣрены?

 -- Увѣренъ.

 Наступило минутное, томительное молчаніе, во время котораго каждый изъ друзей переживалъ произведенное на нихъ впечатлѣніе по-своему.

 -- На этотъ разъ, сказалъ Атосъ, первый прервавшій молчаніе,-- д'Артаньянъ начертилъ намъ прекрасную программу и именно это и нужно написать прежде всего.

 -- Чортъ возьми! ваша правда, Атосъ, согласился Арамисъ,-- редакція этого письма очень затруднительна. Самъ канцлеръ сталъ бы втупикъ при составленіи подобнаго посланія, а между тѣмъ канцлеръ отлично составляетъ протоколы. Впрочемъ, все равно, замолчите, я начну писать.

 Арамисъ въ самомъ дѣлѣ взялъ перо, на нѣсколько минутъ задумался, написалъ прелестнымъ мелкимъ женскимъ почеркомъ восемь или десять строчекь и зачѣмъ тихимъ голосомъ, медленно, точно взвѣшивая каждое слово, прочелъ слѣдующее:

"Милордъ!

 "Особа, пишущая замъ эти нѣсколько строкъ, имѣла честь скрестить съ вами шпаги въ маленькомъ загороженномъ мѣстѣ въ улицѣ Ада. Такъ какъ съ тѣхъ поръ вы много разъ называли себя другомъ этой особы, то она считаетъ себя обязаннымъ доказать эту дружбу добрымъ совѣтомъ. Два раза вы чуть не сдѣлались жертвой вашей близкой родственницы, которую вы считаете своей наслѣдницей, такъ какъ вамъ неизвѣстно, что до вступленія въ бракъ въ Англіи она уже была замужемъ во Франціи. Но въ третій разъ, то есть теперь, вы можете пасть. Ваша родственница выѣхала изъ Лярошели въ Англію этой ночью. Наблюдайте за ней по ея пріѣздѣ, потому что ея замыслы велики и ужасны. Если вы пожелаете непремѣнно знать, на что она способна, взгляните на ея лѣвое плечо, и вы узнаете ея прошлое".

 -- Вотъ это такъ чудесно написано! замѣтилъ Атосъ.-- Вы пишете точно государственный секретарь, мой милый Арамисъ. Лордъ Винтеръ учредитъ теперь за ней хорошій надзоръ, если только предостереженіе придетъ во время, а если бы даже оно и попало въ руки самого кардинала, мы не были бы скомпрометированы. Но такъ какъ слуга, который повезетъ его, можетъ остановиться въ Шательро и сказать, что онъ былъ въ Лондонѣ, то мы дадимъ ему съ письмомъ только половину суммы, пообѣщавъ другую половину вручить ему по полученіи отвѣта. Съ вами вашъ брильянтъ? спросилъ Атосъ.

 -- Со мною лучше этого, отвѣчалъ д'Артаньянъ,-- у меня деньги,-- и онъ бросилъ мѣшокъ съ золотомъ на столъ. При звукѣ золота Арамисъ поднялъ голову, Портосъ вздрогнулъ, а Атосъ остался безстрастнымъ.

 -- Сколько въ этомъ маленькомъ мѣшкѣ? спросилъ онъ.

 -- Семь тысячъ ливровъ луидорами по двѣнадцать франковъ.

 -- Семь тысячъ ливровъ! вскричалъ Портосъ.-- Этотъ маленькій негодный брильянтъ стоитъ семь тысячъ ливровъ?

 -- Повидимому, сказалъ Атосъ:-- такъ какъ и деньги налицо; я не думаю, чтобы нашъ другъ д'Артаньянъ прибавилъ еще своихъ.

 -- Но, господа, началъ снова д'Артаньянъ:-- мы вовсе не думаемъ о королевѣ: позаботимтесь немного о здоровьѣ милаго ей Букингама. Это-то немногое мы во всякомъ случаѣ обязаны для нея сдѣлать.

 -- Совершенно справедливо, присоединился Атосъ,-- но это по части Арамиса.

 -- Если такъ, отвѣтилъ послѣдній, краснѣя,-- то что же долженъ я сдѣлать?

 -- Очень просто, сказалъ Атосъ: -- составить другое письмо къ очень ловкой особѣ, проживающей въ Турѣ.

 Арамисъ снова взялся за перо, опять немного задумался и написалъ слѣдующія строчки, которыя тотчасъ же представилъ на одобреніе друзей:

"Моя милая кузина...

 -- Ага! проговорилъ Атосъ,-- эта ловкая особа ізаша кузина.

 -- Моя двоюродная сестра, подтвердилъ Арамисъ.

 -- Пусть ее будетъ кузина.

 Арамисъ продолжалъ:

 "Моя милая кузина! Его высокопреосвященство, г. кардиналъ, да сохранитъ его Богъ для счастья Франціи и на устрашеніе враговъ королевства, почти окончилъ дѣло съ непокорными еретиками Ллрошели; очень вѣроятно, что англійскому флоту, идущему на помощь, не удастся даже и подойти близко; я даже осмѣлюсь сказать, что увѣренъ, что какое-нибудь важное событіе помѣшаетъ г. Букингаму выѣхать. Его высокопреосвященство -- самый великій и прозорливый изъ политиковъ прошедшаго, настоящаго и, вѣроятно, будущаго. Онъ потушилъ бы солнце, если-бъ оно ему мѣшали. Сообщите эти новости вашей сестрѣ, любезная кузина. Я видѣлъ во снѣ, что этотъ проклятый англичанинъ умеръ; не могу припомнить -- отъ кинжала или яда, но знаю только, что мнѣ снилось, что онъ умеръ, а вы знаете -- мои сны никогда не обманываютъ. Будьте же увѣрены, что скоро меня увидите".

 -- Прекрасно! вскричалъ Атосъ,-- вы царь поэтовъ; вы говорите точно ясновидящій и правдиво, какъ сама природа. Теперь остается только написать на этомъ письмѣ адресъ.

 -- Это очень легко, сказалъ Арамисъ.

 Онъ красиво сложилъ письмо и надписалъ:

 "Дѣвицѣ Мишинъ, прачкѣ въ Турѣ".

 Три друга, смѣясь, переглянулись: ихъ перехитрили.

 -- Теперь, продолжалъ Арамисъ,-- вы понимаете, господа, что только одинъ Базенъ можетъ доставить это письмо въ Туръ: моя кузина знаетъ только Базена и довѣряетъ только ему одному, всякій другой можетъ потерпѣть неудачу. Къ тому же, Базенъ ученъ и самолюбивъ; Базенъ знаетъ исторію, господа; онъ знаетъ, что Сикстъ Пятый сдѣлался папой, а прежде пасъ свиней. И такъ какъ онъ разсчитываетъ поступить въ духовное званіе въ одно время со мной, онъ не теряетъ надежды въ свою очередь сдѣлаться папой или, по меньшей мѣрѣ, кардиналомъ; вы понимаете, что человѣкъ съ подобными видами на будущее не дастъ схватить себя, а если это и случится, никакая пытка не заставитъ его проговориться.