Три майские битвы на золотом поле - [10]

Но и тут Фридриху-Генриху не повезло! Восточную границу Нидерландов занимала любопытная держава — Епископство Мюнстер. Да, самое натуральное епископство, с епископом во главе. Ничего особенного этот Мюнстер из себя не представлял, войска Республики могли бы промаршировать его насквозь и не заметить… Но увы! Мюнстер был не сам по себе, а являлся, фактически, французской колонией. И вся его политика диктовалась из Версаля. Даже деньги поступали из Версаля, в самом Мюнстере не хватало. Так что война с Мюнстером опять превращалась в войну с Францией, чего совсем-совсем не хотелось.

Делать было нечего. Воевать было нельзя. Надо было получать корону по другому. Что у нас есть сравнимого с войной по последствиям для всего мироздания? Женитьба у нас есть. На пристойной короне можно жениться!

Сам Фредерик-Генрих был уже к тому времени давно женат. Но необязательно же думать только о себе, это эгоизм получается! Можно подумать еще о детях. О своих детях, конечно. А у «Болотного Дракона» как раз был подходящий сын! А у короля Англии Карла Первого как раз была подходящая дочь!

Очень скоро все было решено и вот второго мая тысяча шестьсот сорок первого года единственный сын принца Фредерика-Генриха, Вильгельм, берет в жены принцессу Марию Генриетту Стюарт, дочь английского короля Карла I. Настоящую принцессу, Princess Royal, а не что-нибудь там! На момент свадьбы жениху было пятнадцать лет, а невесте — десять. Корона казалась уже делом совершенно решенным, она уже сияла вдалеке своим золотым блеском.

И тут случилась большая неприятность. Неприятность случилась с папенькой новоявленной принцессы Оранской, Марии — с английским королем Карлом I. У них там в Англии как-то вот произошла революция и Карлу отрубили голову.

Ух, как был зол Фредерик-Генрих! Корона, его корона, корона его сына сверкнула издевательски и пропала. В Англии теперь тоже республика, во главе с лордом-протектором Оливером Кромвелем. Слова «протектор» и «штатгальтер» означают одно и тоже. В английском и немецком языках (Фредерик-Генрих был голландцем, но русском языке принято немецкое написание носимого им титула, вместо нидерландского «статхаудер» — издержки переводческой традиции девятнадцатого века, ничего не поделаешь!). Слово «республика» вообще одно единственное. Страны стали похожи, как близнецы-сестры. И мало кого так ненавидел штатгальтер «старой» Республики, как протектора Республики «новой».

Ненависть к «выскочке, укравшем у него корону» была у принца Оранского настолько сильна, что войска получили приказ готовиться к десанту в Британию, а флот был приведен в боевую готовность. Могло ли получиться у «Болотного дракона» вторжение в Англию? Да, и довольно с весомыми шансами на успех. В условиях гражданской войны, когда республиканцы бьются с роялистами (так именовались сторонники восстановления монархии) на западе, севере, юге и востоке, появление приблизительно тридцати-тридцати пятитысячного прекрасно обученного и прекрасно снабжаемого войска да еще при поддержке стволов корабельной артиллерии, решало очень многое. Собственно, это даже не чистой воды домыслы — через еще полвека все так и получилось. Но вот это уже совсем-совсем другой рассказ.

Ну а пока идет год тысяча шестьсот сорок второй и голландская армия готовится к десанту в Англию. Все испортил сын и наследник Карла Первого, Карл II. Он ринулся просить убежища у короля Франции, каковое ему с радостью и предоставили. И теперь получалось, что возьми даже Фредерик-Генрих Лондон штурмом, а все плюшки достанутся французам. Ну уж нетушки, на такой расклад «Болотный дракон» был не согласен.

Но главное было сделано. Англия стала стремительно превращаться из друга во врага. И чем больше она походила на свою «старшую кузину» с Континента, на Республику, тем отчетливее была вражда.

Ведь приязнь или неприязнь отдельных людей, даже если они именуются «штатгальтерами» и «протекторами», значит, на самом деле, мало. Куда важнее в новый век, наступивший век капитализма, дела торговые да денежные. А тут английские интересы были прямо противоположны интересам голландских, зеландских да фрисландских компаний. Иными словами, англичанам тоже хотелось снимать все сливки со всей торговли мира.

И теперь у них были веские основания. В первой части этой книжки я описывал технический прогресс, который привел Нидерланды в Золотой век. Прогресс этот никуда не делся, но стал играть и дурные шутки. Скажем, голландские да зеландские корабли. Они строились сотнями, тысячами. А это значит, что неизбежен был брак, грубые просчеты конструкций, просто неумение и нежелание пользоваться такой странной и умозрительной штукой, как «математика» для вполне реального кораблестроения. Корабль перевернулся сразу при спуске на воду? Ну так судьба, значит. Легче еще десяток построить, чем разобраться, сколько именно пушек можно засунуть на верхнюю палубу. И так сойдет, обороты, главное, не уменьшать. А то со всякими этими вашими расчетами, подсчетами сколько времени потеряешь! Да еще и производство, небось, останавливать на переделку придется. Чего тут думать, прыгать нужно!