Три дочери Евы - [45]

Пери недоверчиво покачала головой:

– Как это?

– Ну, происходит это по-разному, но обычно в роли волшебника выступает какой-нибудь человек… например, преподаватель… В общем, тот, кто поможет тебе заглянуть внутрь себя и понять, кто ты на самом деле. – Ширин произнесла это загадочным тоном, еще сильнее возбудившим любопытство Пери.

– Так было с тобой?

– Ты чертовски проницательна! Да, я принадлежу к шестой категории. Видела бы ты меня год назад! Ни за что не узнала бы. Я была просто комком ненависти.

– И что случилось?

– Случился профессор Азур! – провозгласила Ширин. – Он повернул мне глаза зрачками в душу, как говаривал старина Шекспир. Научил, как обрести душевный покой.

Если нынешняя Ширин обрела душевный покой, страшно подумать, какой вулкан страстей представляла собой Ширин прежняя, мелькнуло в голове у Пери. Вслух она спросила только:

– А кто такой профессор Азур?

– Ты не знаешь? – Ширин облизнулась, словно только что проглотила нечто весьма приятное на вкус. – Профессор Азур – живая легенда Оксфорда.

– И что он преподает?

Лицо Ширин осветила улыбка.

– Он рассказывает о Боге.

– Правда?

– Правда, – ответила Ширин. – Он и сам немножко бог. Написал уже девять книг, постоянно заседает в каком-нибудь экспертном совете или на конференции. В общем, настоящая знаменитость. В прошлом году журнал «Тайм» включил его в список ста самых выдающихся интеллектуалов мира.

На улице поднялся ветер, окно распахнулось настежь, что-то загрохотало на крыше.

– Но, доложу тебе, быть его студентом – та еще работенка, – сообщила Ширин. – Просто очуметь можно, какую гору книг он заставил нас прочесть. Какой только заумной галиматьи не пришлось одолевать. И в поэзии, и в философии, и в истории. Ты только не подумай, что я читать не люблю и мне все это неинтересно. Разве пошла бы я в гуманитарии, будь это так? Но он откапывал такие книги, о которых никто из нас даже не слышал, и заставлял потом их обсуждать. В общем, было забавно. А когда курс закончился, я поняла, что стала другим человеком.

Пери уже заметила, что стоит Ширин заговорить, и она уже несется без остановки, как машина с неисправными тормозами.

– Вот бы тебе попасть к нему на семинар… – сказала Ширин. – Конечно, если Азур тебя возьмет. Убедить его непросто. Как говорится, легче верблюду пролезть в игольное ушко…

– У нас в Турции тоже есть такая поговорка, – улыбнулась Пери. – А почему так трудно к нему попасть?

– Ты должна заслужить это право. Во-первых, сначала надо получить одобрение от своего куратора. Потом, если тот не станет возражать, пойти к Азуру. Вот тут-то и начнется самое сложное. Понравиться ему непросто. Он станет задавать тебе очень странные вопросы.

– О чем?

– О Боге… о добре и зле. О науке и вере… О морали и человеческой природе. – Ширин нахмурилась, подбирая слова. – В общем, предугадать, о чем он спросит, невозможно. И никогда нельзя понять, доволен ли он ответом. Одно ясно: к нему попадают лишь избранные.

– И ты принадлежишь к их числу, – произнесла Пери, чувствуя, что начинает отчего-то завидовать Ширин.

– Да! – выдохнула та с нескрываемой гордостью. Обе замолчали, но уже скоро Ширин, которая не могла молчать больше минуты, снова заговорила: – Хотя курс закончился и я больше не хожу к нему на семинар, мы встречаемся хотя бы раз в неделю, – сообщила она. – Я уже не могу обойтись без его советов. И признаюсь честно, я в него слегка втрескалась. Он возмутительно красив. И не просто красив. Неотразим!

Пери заерзала на стуле, не зная, как реагировать. Они с Ширин обе родились в мусульманских странах со сходной культурой. Но как же сильно эта девушка, которая, судя по всему, жила в полном ладу с собой и собственной сексуальностью, отличалась от Пери!

– А разве студенткам можно влюбляться в профессоров? – спросила Пери, сознавая, как глупо звучит ее вопрос.

В ответ Ширин буквально покатилась со смеху.

– Нельзя, конечно нельзя, – повторяла она. – Это страшное преступление. Того и гляди меня в тюрьму упекут по приказу ее величества.

Стыдясь своей наивности, Пери пожала плечами:

– Я понимаю, этот твой семинар, конечно, очень крутой. Но мне надо сосредоточиться на других предметах.

– Хочешь сказать, ты слишком занята делами смертных сих, – сказала Ширин, глядя Пери прямо в глаза. – Богу придется подождать.

Возможно, это была всего лишь шутка, но слова Ширин прозвучали так неожиданно сильно, что Пери поневоле смутилась. Она посмотрела в окно на затянутое тучами вечернее небо. Ветер, дождь, стук ставень, пронизывающий холод, которым дышал воздух, хотя осень только начиналась, – таким ей запомнился первый вечер в Оксфорде. Это был поворотный момент ее жизни, но это она осознала намного позже.

Приятное времяпрепровождение

Стамбул, 2016 год

Ассортимент закусок поражал разнообразием и изысканностью и вызвал целый шквал комплиментов повару. Пюре из запеченных баклажанов, курица по-черкесски с чесноком и грецкими орехами, артишоки с бобами, фаршированные цукини, жаренный на гриле осьминог с лимонно-масляным соусом. При виде осьминога Пери невольно застыла. Она давно перестала употреблять их в пищу.

Гости, которым надоело обсуждать интриги большого футбола, перешли к другой теме, весьма популярной на стамбульских званых обедах: политике. Стоит нескольким туркам собраться вместе, они непременно начнут искать ответ на вечный вопрос: куда мы идем?