Треснутая трубка - [22]
Ничто не говорило о том, что в заморских странах земля охвачена пожаром войны, которая грозит разрастись до невиданных в истории человечества масштабов. И какое было дело портовому механику, возвращающемуся с ночной смены, до того, что идущий навстречу человек, увидев его, торопливо натянул шляпу на самые глаза. А приглядись портовой механик повнимательнее, то наверняка заметил бы, что мужчина этот и лицом, и телосложением немножко отличается от истинного скандинава, что и одет-то он чуточку по-иному, что и шляпа у него сшита по старой немецкой моде и что направляется он прямо в сторону английского посольства…
Но человек не задержался перед зданием посольства. Он пошел мимо него, чуть сбавив шаг, дошел до кафе на перекрестке, обшарил улицы лихорадочно блестевшими глазами и, прикрыв лицо воротником полупальто, повернул обратно. Вот та же чугунная ограда, вот примеченная дверь… Но человек вытащил из нагрудного кармана плоский сверток, быстро опустил его в почтовый ящик и, не оглядываясь, уже спокойными размеренными шагами направился в сторону порта…
Помощник секретаря посольства, начав разбирать утреннюю почту, сразу обратил внимание на толстый голубой пакет, выпавший из кипы газет.
«Что такое? — насторожился он, взяв пакет в руки. — Почему на конверте нет адреса и никаких почтовых штемпелей?»
И письмо, написанное на чужом языке, уже через несколько минут легло на стол военно-морского атташе. Седоволосый контр-адмирал бросил взгляд на первую страницу и тут же приказал принести немецко-английский словарь. Но словарь не помог — письмо было переполнено научно-техническими терминами.
— Срочно приведите переводчика! — прохрипел взволнованный пока еще неясным предчувствием адмирал.
Переводчик, прочитав не подписанное никем письмо, начал нервно подправлять задрожавшими пальцами безукоризненно подвязанный галстук.
— Что в письме? Кто автор? — нетерпеливо спросил атташе.
— Фамилии автора нет, но… — Всегда стерильно-спокойный голос переводчика дрогнул, и он провел рукой перед глазами, словно отгоняя какое-то кошмарное видение.
После того, как он все же перевел текст письма.
Даже у перевидевшего виды адмирала дыбом встали волосы. Залпом выпив стакан холодной воды, он попросил переводчика еще раз прочитать то место в письме, где говорилось о Голубой радуге. А выслушав, жестко приказал:
— Сейчас же позвоните на аэродром. Чтобы через час… нет, через сорок минут самолет был готов к вылету в Лондон!
Удивительное письмо в тот же день было доставлено в Лондон на специальном самолете помощником военно-морского атташе майором Дином Маккойлом. В английском разведывательном штабе письмо пытливо изучали известные инженеры и профессора, специалисты по баллистике и астрономии. Маршалы авиации и адмиралы, военные специалисты и поседевшие за время работы в штабе разведки чиновники лишь качали головами да разводили руками, удивляясь необычному посланию.
Его автор сообщал, что научный авиационный центр фашистов приступил к изготовлению ракетных снарядов, что база по изготовлению этих ракет и другого сверхсекретного оружия находится на полуострове Варнемюнде. Сообщал он и о том, что ненавидит гитлеровских фашистов и всех их приспешников и что в дальнейшем будет прилагать все силы для срыва их человеконенавистнических планов. К письму были приложены разные карты и схемы, чертежи и таблицы. Так, благодаря мужеству неизвестного ученого (англичане приняли его за физика или химика), в руки английской разведки попали документы, которые, надо полагать, пуще глаза хранились фашистской контрразведкой и агентурной сетью СС. Но… Но англичане не поверили в возможность проникновения одиночки — пусть и героя — в святая святых германской контрразведки. Да и научные выкладки неизвестного были столь невероятны, что даже лучшие английские ученые лишь разводили руками, давая понять: их автор либо гений, либо… И английский разведштаб решил, что письмо это опущено в ящик их посольства немецкой разведкой. С тем, чтобы запутать их, англичан, планы…
«Самое интересное в письме, на мой взгляд, были сложные формулы, занимавшие десятки страниц, — писал майор Дин Маккойл в своих воспоминаниях после второй мировой войны.
Автор письма предлагал, исходя из этих формул, поднять с одного из скандинавских мысов Голубую радугу…»
Конечно, майор-разведчик не мог удержать в памяти все формулы целиком, но в воспоминаниях своих он все же привел начало одной из них:
По мысли автора письма, Голубую радугу, созданную по его формулам, надо было зажечь на одном из мысов скандинавского полуострова так, чтобы другой ее конец, перекинувшись через все Балтийское море, упал на полуостров Варнемюнде. И от этого должны были моментально взлететь в воздух все лаборатории и испытательные полигоны фашистских ракетчиков.
Кто знает, отнесись английские ученые и военспецы к таинственному посланию посерьезнее, вникни в суть формул и проекта неизвестного немецкого героя — возможно, и не столь страшно пострадали бы народы в годы второй мировой войны… Но ни один профессор, ни один инженер-конструктор не задумался всерьез над проектом Голубой радуги. А в разведштабе ее приняли за насмешку немецкой разведки над ними и решили: все эти документы, пока о них не узнала пресса, сжечь и нигде о них не упоминать. Один лишь Дин Маккойл, в молодости увлекавшийся физикой, запомнил начало одной из сложнейших формул.
