Треснутая трубка - [17]

Невеселые размышления Синичкина прервал голос Рены. Размахивая руками, она звала его на катер.

— Торопитесь! Вы для чего-то понадобились Быкову.

«Только в обед ведь распрощался с инженер-капитаном, что же могло за это время случиться?» — подумал Виталий, чуть ли не бегом спускаясь вниз по тропинке.

— Зайдите в радиорубку, вас Одесса вызывает, — сообщила Рена, встретив его у трапа.

— Я говорю из пароходства, — раздался в приемнике взволнованный голос Быкова. — Извините, что беспокою так поздно, но вы завтра собирались уезжать… Дело вот в чем, Виталий Сергеевич, я получил еще одно письмо от своего товарища…

— Говорите помедленней, слышу вас не очень хорошо.

— Так вот, он сообщает, что повидался с давним своим знакомым, который в годы войны многое слышал о Готлибе Синичкине. Правда, самому ему не доводилось с ним встречаться, но недалеко от Одессы, по его словам, живет человек, лично знавший Синичкина. Мой товарищ послал ему письмо, чтобы он как можно скорее приехал в Одессу.

— О-о, преогромная вам благодарность, Макар Данилович!

— Право же, неловко мне слышать от вас такое, — несколько смутившись, ответил Быков. — Если кто и заслуживает благодарности, то это вы сами и ваши дельфины… Да, Виталий Сергеевич, хочу посоветовать вам пару дней подождать с отъездом. Как только знакомый моего товарища появится в пароходстве, я его немедленно доставлю к вам. А приехать он должен обязательно!

Сообщение Быкова не просто обрадовало, а окрылило Синичкина. Цепь долгих раздумий и поисков приближалась к последнему звену. Но что оно принесет Виталию: радость оправдавшихся надежд или горечь разочарования?

Биофилологу не терпелось поделиться новостью с лаборанткой.

— Рена, я говорил с Быковым…

— Я все слышала — дверь в радиорубку была открыта. А я что вам говорила? Не надо терять надежды. Теперь и бабушке напишите…

— Сразу же, как поговорю с тем человеком. Она, чувствуется, извелась совсем, в каждом письме спрашивает: нет ли чего нового?

— Завтра, разумеется, мы никуда не уедем, не так ли?

— Да, день-другой останемся в Одессе. Но приедет ли он?

10

Эта ночь — то ли от нетерпеливого ожидания утра, то ли от напавшей вдруг бессонницы — показалась Виталию как никогда длинной и утомительной. Едва солнце рассыпало свои лучи по хрустальной глади моря, ученый по биофоту известил дельфинов, что в пансионат они переберутся не сегодня, а через пару дней. Гермесу, судя по всему, новость понравилась, он тут же несколько раз подряд проделал свои столь восхищающие людей вертикальные прыжки. Биофилологу было понятно это состояние Гермеса: ему нравится доставлять людям радость, носиться в морских просторах в поисках затонувших кораблей. Вот и сейчас поведет он стайку молодых дельфинов в далекий от берега район моря.

Стрелки часов показывали девять утра. Беспокойно шагая взад-вперед по палубе, Синичкин то и дело посматривал в сторону Одессы, но оттуда никто не ехал. Вдали прошел следующий из Херсона в Болгарию теплоход, скрылись из виду рыбацкие шхуны, вышедшие на промысел из ближайшего прибрежного совхоза, и снова на горизонте пусто.

Время медленно приближалось к десяти. Из радиорубки слышалась мелодия любимой моряками популярной эстрадной песни. Но вдруг она прервалась, и в иллюминаторе показалось лицо радиста.

— Виталий Сергеевич, вас просят к микрофону.

— Наконец-то! — вырвалось у Виталия. Выслушав приветствие Быкова, он нетерпеливо спросил: — Что нового, Макар Данилович? Говорите, не томите душу…

— Не волнуйтесь, Виталий Сергеевич. Все в порядке, — поспешил успокоить ученого инженер-капитан.

— Он приехал?

— Приехал.

— И находится у вас?

— Нет, он только что ушел.

— Не понимаю вас, Макар Данилович…

— Он пробыл у меня не больше десяти минут. Сказал, что ему нужно по какому-то неотложному делу куда-то зайти, и поспешно ушел.

— Возможно, он вовсе и не тот, кого мы ждем?

— Именно тот, Виталий Сергеевич. Вспоминал он тут и отца вашего, и про вас самих расспрашивал у меня. Мы договорились с ним сегодня встретиться вновь. И тогда без промедления едем к вам.

— Во сколько?

— Этого не знаю, он предупредил, что не от него зависит, сколько времени там задержится.

— Не ко мне ли сюда он направился?

— Вряд ли. Мы условились с ним ехать к вам вместе. Он просил подождать его.

— Макар Данилович, а если я сам сейчас приеду к вам?.. Понимаете, сил нет ждать больше.

— Собственно, и я собирался предложить вам то же самое. Приезжайте. Немедленно направлю к вам глиссер.

— Хорошо, я уже в полной готовности.

Попросив Рену в случае неожиданного приезда старого партизана сразу позвонить ему в пароходство, Синичкин вскоре выехал в Одессу. Через полчаса, сидя в кабинете инженер-капитана, Виталий слушал подробный рассказ Быкова о встрече с человеком, знавшим его отца. Когда по просьбе биофилолога Быков начал перечислять бросающиеся в глаза приметы бывшего подпольщика, в памяти у Виталия замаячил облик где-то виденного им прежде человека. Но где, когда?

— Макар Данилович, вы не заметили у него под правым глазом родимое пятно? — вдруг вспомнил Виталий, осененный внезапной догадкой. — Верно ведь, заметили?

— Кажется, на лице у него и в самом деле имеется какое-то пятно, — удивленно ответил инженер-капитан.