Травень-остров - [8]

Сольвенн вскинул голову в ярости и встретился взглядом с парнем лет двадцати пяти, не шибко рослым, крепким, но всяко не воином. Безусый, безбородый, зато с длинными русыми волосами, под ремень убранными, да со всякими вышивками да клочками шерсти, к одежде пришитыми, был тот парень явно венном из самой что ни есть глухомани. Именно о его клинок и ударился меч боярина.

— Ты что же, волчонок, делаешь! — захрипел старшина галирадский. — За этих тюленей против своих пошел?! — Сольвенн отмахнулся от сегванского меча, целившего ему в плечо.

— Не след в погосте убивать. Шли бы на двор, да там… коль уж неймется, — негромко отвечал парень, отскакивая к обороняющимся сегванам и отражая удар одного из сольвеннских воинов.

Тем временем Хальфдир успел вскочить на ноги и снова отодвинул ряд наседавших сольвеннов к середине комнаты.

— Беги отсюда, дурачок, пока не убили, — бросил он, не оборачиваясь, Зорко. — Иттрун! Помоги ему! — крикнул кунс вдруг.

Зорко не успел ничего сообразить, с трудом отводя очередной удар смертельной стали, как позади него в стене внезапно, без скрипа, отворилась небольшая дверь, откуда просунулась тонкая, но сильная девичья рука. Пальцы цепко обхватили свободное левое запястье Зорко и дернули его к себе. Опешивший венн на мгновение растерялся, и тут же один из сегванов, оказавшийся рядом, пихнул парня в эту самую дверь, да так ловко, что тот прямо повалился в проем, да мимоходом ударился обо что-то пребольно лбом, так что искры посыпались. Дверь мигом захлопнулась, и он очутился в полной темноте.

Глава 3 Внутренняя сторона степного ветра

— Зачем драться полез? — услышал он над ухом тихий, но внятный шепот.

Был бы это мужчина, Зорко бы еще, может статься, и не ответил бы, а ринул обидчика оземь да обратно в чертог выбрался. Женщине венн сопротивляться не стал, хоть и была она из сегванов: это по выговору сразу понятно стало.

— Нельзя человека убить, коли хлеб с ним ел, — мрачно ответил Зорко. — Да ты отпусти меня. Не убегу.

Из покинутой им трапезной ясно слышались выкрик и лязг мечей. Сегваны сдаваться не собирались, но ведь чем-то бой должен был кончиться! Либо сольвенны одолеют, либо сегваны к дверям прорубятся. Кто ж остановит, когда воины уже не на живот, а на смерть сошлись?

— Идем, — не допуская возражений, сказала девица. — Я тебя на задний двор выведу.

Зорко подчинился, сожалея о глупой ярости сольвеннского боярина и злоязычности кунса, но нимало не раскаиваясь в том, что вмешался в спор. Девица провела его каким-то темным коридором, ни разу по дороге не запнувшись, и они вышли наружу через низкую дверь в задней стене погоста.

На заднем дворе было на удивление тихо и пусто. Должно быть, все, кто испугался, попрятались по домам, остальные же помчались ко входу в погост — поглазеть, чем дело кончится.

Иттрун оказалась девицей одного с Зорко роста и таких же, наверно, лет. Одета была как все женщины у сегванов — в длинное платье повседневное, из двух холстин сшитое, да в передник. Украшений богатых Зорко не приметил, чему, правда, не удивился — не праздник ведь: так, медные обручи да срибулы и обереги на поясе тканом. Волосы у девушки были темно-рыжие, свитые в одну толстую косу, глаза серые, а лицом она была чиста, но не красива. Губы сухие, тонкие, прямые. Нос прямой, большеватый, как у всех, почитай, сегванов. А сама худа, будто голодный год случился.

— За то, что кунса выручил, он тебя отблагодарит, коли встретит когда, — продолжила Иттрун, уводя Зорко дальше, в проход меж избами, ведущий вверх по склону холма. — Хотя он и сам бы отбился, без тебя, — добавила она.

— Пусть так, — не стал спорить Зорко. Может, и отбился бы сегван, а может, и нет: лишним веннский меч не стал, это уж точно. — Только я с тобой дальше не пойду. У меня в трапезной короб остался, да и в печище мне не нужно. — И венн остановился.

Иттрун в ответ посмотрела на парня как на рехнувшегося.

— Тебя, венн, кит хвостом ударил? — спросила она серьезно.

О ките Зорко представление имел самое смутное, так что не обиделся.

— Я тебе не глуздырь какой, чтобы меня за руку водить, — ответил он. — За заботу благодарствую, девица, — и венн поклонился в пояс, — а дальше я уж сам как-нибудь.

Он было повернулся, чтобы идти обратно к погосту, но Иттрун снова бесцеремонно схватила его за запястье.

— Постой, — молвила она мягче. — Ты и впрямь ничего не знаешь?

— Да что такое я знать должен? — не выдержал Зорко. — Или вам здесь диво, что нельзя в трапезной меч обнажать?

— Выходит, не знаешь, — кивнула Иттрун, сама с собой соглашаясь, должно быть. — Пошли со мной, если живым остаться хочешь. По дороге расскажу.

Зорко пожал плечами: ладно, на короб его небось никто не позарится. Да и девица эта вряд ли ему какое зло причинит: меч, в случае чего, при нем остался.

— Пошли, — буркнул он. — Далече?

— Пока нет, — ответила Иттрун, отпустив наконец, его руку. — До конца улицы. Туда, где склон начинается.

Зорко оглянулся: со стороны погоста по-прежнему доносились крики и едва слышный за толстыми бревенчатыми стенами звон оружия. В печище же было безлюдно, словно все разом собрались и ушли куда-то в одночасье. Даже собаки не лаяли. Об этом Зорко не преминул тут же спросить.