Транснациональное в русской культуре. Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia XV - [131]
Чествование Чурилина первоначально должно было состояться 16 марта 1933 г. Эта дата фигурировала в адресе-поздравлении от Камерного театра[1206], а также указана самим Чурилиным в письме к Ю. Вейсберг от 11 марта того же года. Однако, судя по всему, торжество было перенесено и состоялось несколькими днями позже, 20 марта, о чем свидетельствует написанная на бланке Наркомпроса и датированная этим числом записка П.И. Новицкого, одного из организаторов вечера. Автор сообщал Чурилину, что не может присутствовать на чествовании, где должен был бы выступить с докладом (из контекста следует, что записка написана в день торжества):
Дорогой Тихон, простите, я не виноват. Я по телефону не мог всего сказать Брониславе Иосифовне ‹Корвин-Каменской›. У меня сегодня вечером заседание в меня судят за то, что я дал поручательство художнику Фальку на выезд заграницу, а он там остался и превратился в невозвращенца. Это займет весь мой вечер, а поздно вечером (после 10) коллегия Наркомпроса мне поручила приветствовать артистку Пашенную. Прошу верить, что срыв моего выступления происходит К Вам отношусь по-дружески и искренно. Посылаю официальное указывающее на невозможность мне быть и содержащее приветствие от Сектора искусств (по поручению Аркадьева[1207]). Горячий привет. П. Новицкий[1208].
Приводим текст М. Гнесина:
Замечательного поэта Тихона Васильевича Чурилина горячо приветствует Государственный театр им. Вс. Мейерхольда.
Надо отметить огромные и разнородные достоинства его поэзии прежде всего со стороны формальной: яркую образность, богатое словотворчество, заботливость о словесной инструментовке, которая тем легче ему дается, что стих его нередко и вырастает из звукоуподоблений, и, как самое важное и, быть может, наиболее ценное, необыкновенное богатство ритмики, сказывающееся и в форме его поэтического целого (целеустремления ‹?›), убедительности и пластичности сопоставления разнообразных ритмических построений. Неслучайным является и то, что целый ряд композиторов, чутких и требовательных к стиху, охотно пользуются его текстами для своих музыкальных воодушевлений. Это, впрочем, объясняется эмоциональными и динамическими достоинствами его сочинений.
Имел как бы основной своей характеристикой общественную содержательность, в своей значительной части в последние годы прямо связанную с тематикой и пафосом советского строительства. Произведения Чурилина воспроизводят общественное содержание не как однообразные сухие схемы, а проводят это содержание через эмоцию живых людей и кристаллизуются в оригинальную поэтическую ткань.
Это создает поэту нередко неприятности в практической жизни. Отсутствие шаблона приводит иногда в недоумение тех, от кого зависит в том или ином случае судьба его произведений, но эти же особенности его поэзии обещают ей в дальнейшем то, чего не дождутся очень многие из современных произведений, причем ‹?› не вызывающие зато никаких сомнений в литературных редакциях, именно длительное существование в истории искусств и в памяти человечества, и у интересующейся поэзией советской читательской массы.
Ю.Л. Вейсберг (1879–1942) – композитор, ученица Н.А. Римского-Корсакова. Дружеские и творческие отношения завязываются между ней и Чурилиным в 1932 г. по инициативе самой Вейсберг и поначалу сохраняют эпистолярную форму, о чем свидетельствует и публикуемая переписка. Письма с № 1 по 8 хранятся в Российском институте истории искусств[1209], недатированное письмо № 9 – в фонде Т. Чурилина в Российской национальной библиотеке[1210]. Тексты публикуются с сохранением особенностей авторского правописания.
‹20. IV. 1932 г.›[1211]
Уважаемый, дорогой товарищ
Юлия Лазаревна,
Ваше письмо, направленное прямо мне «Лит.‹ературной› Газ.‹етой›», Асееву, моему старшему товарищу в ars poetica[1212] и равному другу – меня тронуло[1213]. Вы – третья, – отозвавшаяся на мои песни[1214]. Ваше письмо обличает в вас человека с творческим вкусом. Ut fiat![1215] Я буду счастлив услышать голосовую сюиту на мои живые песни[1216], я горд сознанием, что лучшие деятели искусств по праву ценят меня.
Очень прошу не отказать в телеграмме:
Жду материала. Вейсберг Москва Собачья ‹площадка› Техникум Гнесиных Чурилину. Почтительно оплачу расход. Живу на время работы у Гнесина, счастливый этой культурнейшей средой[1217]. Материал будет выслан спешным отправлением. Гнесин М.Ф. мой старший друг[1218], рад за меня. Вышлю лучшие вещи[1219].
С творческим приветом
Тихон Чурилин,
20. IV. день моего праздника.
М. Римский-Корсаков был и есть моим учителем в поэзии музыки[1220].
«Счастлив я!» («Песня» музыка М. Гнесина[1221].)
В моем, может быть, слишком эмоциональном ответе, volens nolens, сказалась природа поэта, отвечающего на предложение подлинного творческого (congenial) контакта. Спасибо. Аrs longa![1222]
TЧ
