Трансформация войны - [108]
Жизнь показывает, что лидеры действительно все чаще становятся мишенью. Еще в 1956 г. французы захватили марокканский пассажирский самолет, на борту которого находились в полном составе лидеры Фронта национального освобождения (Front de Liberation Nationale). Операция такого рода была бы немыслима в любой войне, кроме направленной на борьбу с повстанческими движениями. В то время считалось, что она настолько противоречит преобладавшим тогда военным обычаям, что, по некоторым сведениям, приказ довести ее до конца был уничтожен. С тех пор дела такого рода стали привычным явлением, особенно в Ливане, Афганистане и странах Латинской Америки, где убийство или похищение вражеского лидера сегодня такой же обыкновенный метод ведения войны, как это было в Италии в эпоху Ренессанса. Нельзя утверждать, что этот метод применяется исключительно в «нецивилизованных» странах. В 1981 г израильтяне попытались повторить операцию, проведенную французами против лидеров Организации освобождения Палестины, вынудив сирийский самолет совершить посадку на полпути, но им так и не удалось найти лиц, за которыми они охотились. В 1986 г. американцы провели бомбардировку Триполи, по всей видимости, пытаясь уничтожить Муаммара Каддафи; они не попали в него, но некоторые члены его семьи были убиты. В 1989 г. израильтяне провели успешное похищение трех лидеров проиранской организации Хезболла в Ливане, таким образом доказав, что тот, кто борется с террористами в течение сколько-нибудь продолжительного периода, с большой вероятностью и сам через некоторое время станет террористом.
Даже самый невнимательный турист не может не заметить произошедших соответствующих изменений в стенах правительств, начиная с Белого Дома и заканчивая Даунинг Стрит. Президенты и премьер-министры, которые не так давно жили почти без всякой охраны, сейчас признают трудности в обеспечении собственной безопасности, не говоря уже о безопасности граждан, за которых они несут ответственность. Они окружают себя тщательно проработанными ограждениями и превращают свои резиденции в крепости. Лица, участвующие в этой обороне, не военнослужащие и не выглядят как солдаты. Они могут не одеваться в униформу. Они не носят оружия открыто. Многие наиболее заметные оборонительные сооружения на самом деле всего лишь фасад, который служит для того, чтобы предупредить любопытных и отпугнуть террористов-любителей. Тем временем настоящие мероприятия по обеспечению безопасности негласно проводят сотрудники различных секретных служб, что еще одно свидетельство далеко идущих изменений, которые назревают в тринитарной структуре.
Переход от сложившихся форм к новым, по-видимому, с той же вероятностью затронет военные обычаи, касающиеся обращения с рядовыми пленными, ранеными и тому подобными категориями. Традиционное международное право, начиная со времен Гуго Гроция, рассматривало солдат в качестве «инструментов» государства. В той мере, в которой они служили интересам государства, а не своим собственным, существовала усиливающаяся тенденция считать раненых, пленных и других военнослужащих, ставших беспомощными, жертвами войны; каким бы ни было в действительности поведение победителей, в соответствии с законом основной задачей было предоставить им защиту от нанесения им «чрезмерного» вреда. Однако современные организации, занимающиеся ведением войн низкой интенсивности, обычно не в состоянии принуждать к чему-либо своих членов таким же образом, как это делает государство. В той степени, в какой они применяют принуждение, государство не считает его законным. Поэтому трудно придерживаться того взгляда, что войска противника просто выполняют свой «долг» (если снова прибегнуть к цитате из Ваттеля) в качестве послушных орудий в руках организации, членами которой они являются.
В то время как лидеров противника, которые сражаются по идеологическим причинам и которых, по всей видимости, невозможно заставить отречься от своих убеждений, придется брать их в плен или убивать, к рядовым пленникам, скорее всего, будут относиться как к мелким преступникам. Наглядным свидетельством назревающих перемен может служить так называемая программа «Чиу хой» (chieu hoi)[70] во Вьетнаме, в соответствии с которой пленным вьетконговцам предоставлялась возможность «собраться с мыслями» и перейти на сторону противника. Таким образом, будет возрождена практика, считавшаяся абсолютно нормальной на протяжении большей части истории. Пленных, которые согласятся принять данное предложение, назовут «невиновными» или «заблудшими»; в определенных пределах им будут доверять. Отказ будет рассматриваться как доказательство виновности и влечь за собой суровые репрессии, включая смертную казнь. Несомненно, одним из факторов, который определит исход в отдельных случаях, будет степень оказываемого на них давления. Повторимся, здесь нет ничего нового: все это случалось уже тысячи раз в бесчисленных конфликтах низкой интенсивности, имевших место начиная с 1945 г. и далее. Такой конфликт действительно является свидетельством из будущего, если судить по сегодняшним событиям.
Институт государства (state), как он существует в наше время, обладает целым рядом свойств, которые мы считаем само собой разумеющимися. Государство является корпорацией в исконном смысле этого слова — обладает собственным юридическим лицом, отличным от личности правителей; включает в себя правительственный аппарат и совокупность граждан (подданных), но не совпадает ни с тем, ни с другим; имеет четко определенные границы и существует только при условии признания другими государствами и т. д. Но институт такого рода — довольно позднее явление в истории человечества, и нет никаких оснований считать его вечным.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Когда Геббельс создавал свое «Министерство пропаганды», никто еще не мог предположить, что он создал новый тип ведения войн. В XXI веке войны приняли новый облик. Война превратилась не только в противостояние военной силы, но и в войну информационных технологий.Сегодня любая война начинается с информационного «артобстрела». Зачем завоевывать страну силой оружия, сталкиваясь с сопротивлением и неся потери? Ведь можно подчинить ее изнутри, силами ее же граждан. Это и есть конечная цель, глобальная стратегия информационной войны.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
Аннотация издательства: Книга посвящена малоизученной проблеме военного искусства — военной хитрости. Рассматривается ее использование в войнах, битвах и сражениях с древности до наших дней. На конкретных исторических примерах раскрываются секреты достижения победы с наименьшими затратами сил, времени и средств. Показывается универсальное значение характерных для военной хитрости принципов, методов и приемов для решения особо сложных и ответственных управленческих проблем в ситуациях повышенного риска.