Трансформация войны - [106]
В будущем войны будут вести не армии, а группы, членов которых мы сегодня называем террористами, партизанами, бандитами и грабителями, но которые несомненно придумают для себя более приемлемые официальные титулы. Вполне вероятно, их организации будут основаны больше на харизматических, чем на институциональных принципах, а основной мотивацией там выступит не «профессионализм», а фанатическая, основанная на идеологии лояльность. Они, несомненно, будут подчиняться какому-то руководству, располагающему методами принудительного воздействия, но это руководство будет неотделимо от организации как таковой; поэтому оно, вероятно, будет больше напоминать «Старца горы», чем официальное правительство, в современном понимании. Хотя они будут опираться на поддержку той или иной группы населения, вероятно, это население трудно будет отделить от его непосредственных соседей и от тех, кто ведет основные активные боевые действия и кто всегда будет составлять в обществе меньшинство. Военная организация любого размера будет контролировать территориальную базу того или иного характера. Однако вряд ли эта база будет геометрически непрерывной, непроницаемой или иметь большие размеры. Вероятно, ее границы — тоже современный термин — не будут четко очерчены на карте. Вместо этого в неожиданных местах будут встречаться дорожные контрольно-пропускные пункты, укомплектованные головорезами, набивающими свои собственные карманы и карманы своих боссов.
Важнейшим требованием, которому должно отвечать любое политическое сообщество, является обеспечение защиты своих членов. Сообщество, которое не может защитить жизни своих граждан, подданных, членов, товарищей, братьев или как бы они там ни назывались, вряд ли сможет добиться их преданности или просуществовать долго. Верно и обратное: любое сообщество, способное и, что еще более важно, желающее приложить усилия к тому, чтобы защитить своих членов, сможет рассчитывать на их лояльность и даже на их готовность за него умереть. Возвышение современного государства поддается объяснению в основном с точки зрения его военной эффективности по отношению к другим военным организациям. Если государство не может успешно защитить себя от внутренних или внешних конфликтов низкой интенсивности (что, по-видимому, и происходит), то очевидно, что у него нет будущего. Если государство отнесется к такому конфликту со всей серьезностью, то тогда ему придется одержать быструю и решительную победу. В противном случае сам процесс ведения вооруженной борьбы подорвет основы государства; и действительно, страх того, что этот механизм будет запущен, является одной из главных причин, объясняющих нежелание многих западноевропейских стран вплотную схватиться с терроризмом. Несомненно, такой вариант развития событий вполне реален; и сегодня во многих регионах мира карты уже выложены на стол, и игра идет полным ходом.
Какова будет сущность грядущих войн
Для того чтобы понять будущее, надо обратиться к прошлому. Люди часто готовы нарушать закон или трактовать его в свою пользу для того, чтобы достичь своих целей, и этот феномен не относится только к военной области. Однако сам факт, что закон можно трактовать по-разному, способствует его существованию, в нашем случае — наличию достаточно четких представлений о том, кто может применять насилие, против кого, с какой целью, при каких обстоятельствах, каким образом и с помощью каких средств. Таким образом, нет сомнений, что обычаи войны представляют собой осязаемую реальность. Как и все человеческие изобретения, они уходят корнями в историческое прошлое и поэтому подвержены изменениям. Хотя никто не может точно предсказать будущее, по крайней мере возможно указать несколько направлений, в которых, вероятно, произойдут изменения.
По мере того как ведение войны будет переходить от государства к другим организациям, военно-политические лидеры, ответственные за ее ведение, будут утрачивать свое привилегированное положение. Современное разделение между ведущим войну политическим образованием и его правителем (или правителями) не всегда существовало в одном и том же виде. Среди племенных сообществ, а также во времена античности и Средневековья, убийство предводителя вражеского войска считалось наилучшим из возможных способов одержать победу в войне. Например, персы после битвы при Кунаксе сначала пригласили предводителей греков на пир, а потом убили их, в надежде добиться капитуляции десятитысячного войска. Александр Македонский в битве при Гавгамелах сразу поставил цель поразить Дария (тот факт, что «Великий Царь», как называли его греки, был также главнокомандующим своей полевой армии, и сражался в первых рядах, только подтверждает нашу точку зрения), вполне обоснованно полагая, что лишь на царе держалась сплоченность персидского войска. В Риме солдат, убивший вражеского командира, в награду получал spolia opima[67]. Смерть короля Гарольда в битве при Гастингсе была случайной, но привела к распаду его армии. Во времена Макиавелли убийство предводителей противника в битве или путем предательства считалось обычным методом ведения международных дел. Если Лукреция Борджиа приобрела дурную славу благодаря тому, что отравила своих врагов, то, вероятно, это произошло не из-за того, что ее методы были чем-то исключительным, а по той причине, что она была женщиной.
Институт государства (state), как он существует в наше время, обладает целым рядом свойств, которые мы считаем само собой разумеющимися. Государство является корпорацией в исконном смысле этого слова — обладает собственным юридическим лицом, отличным от личности правителей; включает в себя правительственный аппарат и совокупность граждан (подданных), но не совпадает ни с тем, ни с другим; имеет четко определенные границы и существует только при условии признания другими государствами и т. д. Но институт такого рода — довольно позднее явление в истории человечества, и нет никаких оснований считать его вечным.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Когда Геббельс создавал свое «Министерство пропаганды», никто еще не мог предположить, что он создал новый тип ведения войн. В XXI веке войны приняли новый облик. Война превратилась не только в противостояние военной силы, но и в войну информационных технологий.Сегодня любая война начинается с информационного «артобстрела». Зачем завоевывать страну силой оружия, сталкиваясь с сопротивлением и неся потери? Ведь можно подчинить ее изнутри, силами ее же граждан. Это и есть конечная цель, глобальная стратегия информационной войны.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
Аннотация издательства: Книга посвящена малоизученной проблеме военного искусства — военной хитрости. Рассматривается ее использование в войнах, битвах и сражениях с древности до наших дней. На конкретных исторических примерах раскрываются секреты достижения победы с наименьшими затратами сил, времени и средств. Показывается универсальное значение характерных для военной хитрости принципов, методов и приемов для решения особо сложных и ответственных управленческих проблем в ситуациях повышенного риска.