Трамп и эпоха постправды - [25]

Вкратце подытожим: зеленый твердо верит, что отсутствие его ценностей (эгалитарность, групповая свобода, гендерное равенство, человеческая забота и чувствительность) вызвано присутствием притеснения. Мол, отсутствие зеленого = присутствие угнетения. Это наблюдается во всей человеческой истории с самого ее начала. Следовательно, в ней изначально присутствовали (и присутствуют до сих пор) различные мощные силы угнетения, вызывающие тревогу своей масштабностью.

Обратите внимание, что здесь я не отрицаю факта притеснения: различные формы угнетения и вправду сопровождают человечество с самого начала его существования. Под вопрос же я ставлю твердую веру зеленого в то, что его собственные ценности расцвели бы райскими кущами, если бы им дали шанс. А таковой им (по их мнению) не был предоставлен по одной причине: их всегда подавляли и продолжают подавлять. Угнетение действовало в человеческой истории с первых ее дней. Из этого следует проблема: допустим, зеленые ценности и вправду не присутствуют, но при этом причиной их отсутствия определенно не является притеснение. Но в чем же тогда подлинная причина?

Одна из вариаций на этот мотив представлена в открыто романтических взглядах: мол, когда-то некие ранние стадии человеческого развития были преимущественно свободны от угнетения. Дескать, такие культуры, как магическая кормодобывающая племенная, были эгалитарными обществами, основанными на партнерстве. Но впоследствии в какой-то момент развилась новая эволюционная форма — либо янтарный аграрный строй, либо оранжевая индустриализация, — которая породила в обществе мощные факторы угнетения. Однако в обеих версиях центральным остается одно базовое убеждение: отсутствие зеленого = присутствие угнетения.

У этого воззрения есть одна основная проблема: оно полностью игнорирует реально существующие данные о роли роста, развития и эволюции. Мы уже видели, что морально-нравственная идентичность человека растет и развивается от эгоцентрической (красной) к этноцентрической (янтарной), мироцентрической (оранжевой и затем зеленой) и интегральной (бирюзовой). Это справедливо и для индивидуумов, и для коллективной/исторической эволюции. Таким образом, главная причина существования рабства 2000 лет назад состояла не в том, что некая притесняющая сила мешала существованию мироцентрической свободы, а в том, что та еще не возникла нигде на планете. Никому никогда не приходило в голову, что к некой группе или расе, являющейся совершенно иной, надлежит относиться как к равной. Это никогда не считалось серьезной проблемой, с которой надо бороться; мысль о ценности такого рода «равенства» никогда не посещала чье-либо сознание.

Дело не в том, что мироцентрическая свобода когда-то существовала, а затем была подавлена, как воображает зеленый. Она попросту еще не возникла на тот момент. Нигде не было ценностей зеленой стадии, которые можно было угнетать. Вот почему все великие религии мира, в иных контекстах учащие любви, состраданию и доброму отношению ко всем существам, тем не менее — и именно потому, что они создавались в великую этноцентрическую мифическую эпоху традиционной цивилизации, — не имели глубоко разработанной и широко распространенной концепции о фундаментальной мироцентрической свободе всех людей или идеи о том, что все люди, независимо от их расы, пола, цвета кожи или вероисповедания, сотворены равными (это убеждение возникло вместе с распространившимся по миру оранжевым и было даже еще более горячо подхвачено зеленым). В древнегреческом афинском полисе, превозносимом в качестве родины демократии, каждый третий был рабом — и по этому поводу не высказывалось сколь-нибудь заметного возмущения в масштабах данной культуры. Ни христианство, ни буддизм, ни индуизм, ни другие религии также не выразили какого-либо активного протеста по этому поводу (св. Павел рекомендовал рабам принять Иисуса Христа и радостно подчиняться своим хозяевам). Это продолжалось, пока — в ходе эволюции — не возникла оранжевая мироцентрическая эпоха разума (всего 300 лет назад), благодаря чему появились идеи, выраженные в следующих словах: «Мы считаем очевидными истины, что все люди сотворены равными»[27]. И тогда в них начал верить средний человек — обыватель этой культуры. Такая война, как Гражданская в Америке (которая отчасти была спровоцирована открытием этих ценностей), тысячей лет ранее была бы немыслима; никто попросту не понял бы ее целей.

Рабство впервые было изобретено и введено в практику темнокожими мужчинами применительно к темнокожим мужчинам в Африке, попросту потому, что именно здесь появились первые люди. Затем оно распространилось повсюду, охватив все расы начиная с самых ранних первобытных племен, которые, когда бы они друг с другом ни сталкивались, обычно начинали воевать. Мы уже отмечали тот факт, что 15 % первобытных племен практиковали рабство, поскольку мироцентрическая мораль еще не развилась до сколь-нибудь заметных масштабов. Как следствие, несвобода была вызвана преимущественно не силами угнетения, а отсутствием более высоких форм развития