Трагедии - [57]

И видеть эллинов, стремящихся к сраженью,

И знать, что, если брак ваш будет заключен,

Погибнет в пламени мой бедный Илион?

Дозвольте сироте безродной, безымянной

Дожить свой краткий век в безвестности желанной,

Вдали от вас, от битв, от празднеств и побед,

Оплакивая тех, чей затерялся след!

Ахилл.

О, разумеется! Противиться не стану.

Как это вашему приличествует сану,

Чтоб искупить свою невольную вину,

Я перед алтарем свободу вам верну.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Ахилл, Клитемнестра, Ифигения, Эрифила, Эгина,

 Аркас, Дорида.

Аркас.

Все к церемонии торжественной готово.

Отец невесту ждет у алтаря святого

И мне велел... Но нет, нарушу я приказ!

Царевну защитить я умоляю вас!

Ахилл.

Что ты сказал?

Клитемнестра.

 Меня предчувствие тревожит.

Аркас (Ахиллу).

О, кроме вас, никто ее спасти не может.

Ахилл.

Но от кого?

Аркас.

Увы! Молчать я дал зарок

И тайну страшную хранил, покуда мог.

Но жертвенник готов, священный нож сверкает...

И, пусть меня на смерть признанье обрекает,

Я выдам тайну вам. Пора!

Клитемнестра.

 Я вся дрожу!

Ахилл.

Не бойся, говори. Тебя я огражу.

Аркас.

Вы — мать ей. Вы — жених. Но сами вы, поверьте,

Ведя ее к отцу, ведете к верной смерти.

Клитемнестра.

Не верю!

Ахилл.

 Что? К отцу опасно дочь вести?

Аркас.

Дочь собирается он в жертву принести.

Ахилл.

Как?

Клитемнестра.

 Собственную дочь?

Ифигения.

 Отец?

Эрифила.

 О что за новость!

Ахилл.

В отце немыслима подобная суровость.

Невероятная, чудовищная весть!

Аркас.

Мне тяжко вам, Ахилл, такой удар нанесть.

Возвещено царям через жреца Калхаса,

Что в море мертвый штиль продлится вплоть до часа,

Пока царевны кровь алтарь не обагрит.

Без этого судам на Трою путь закрыт.

Клитемнестра.

Кровь дочери моей? Неслыханная плата!

Ифигения.

О, боги, чем же я пред вами виновата?

Клитемнестра.

Так вот из-за чего не по сердцу царю,

Чтоб вместе с дочерью пошла я к алтарю!

Ифигения (Ахиллу).

Для этого нас ждут?

Аркас.

Царь действовал обманом.

А жертвы лжи — вы все, со всем ахейским станом.

Клитемнестра.

Ахилл, лишь к вашим я могу припасть стопам.

Ахилл (поднимая ее).

О, государыня!..

Клитемнестра.

Да, я взываю к вам.

Забудьте о моем высоком положенье.

Несчастной матери пристало униженье,

И если скорбь моя вам тоже не чужда,

Пред вами я склонюсь без ложного стыда.

О, вы не только мне окажете услугу!

У вас хотят отнять любимую супругу.

Ведь я, не ведая задуманного зла,

Навстречу вам ее доверчиво везла.

Лишь вы, кто ни пред кем не испытал боязни,

Способны помешать бесчеловечной казни —

Никто другой на то решиться бы не мог.

Вы для невесты все: отец, защита, бог!

Негодование я вижу в вашем взоре

И дочь вручаю вам. Но возвращусь я вскоре.

Пойду к коварному супругу моему.

Своею яростью я пыл его уйму

И, может быть, внушу ему ту мысль благую,

Что жертву следует жрецу искать другую.

А не уступит он, как то бывало встарь,

Я вместо дочери возлягу на алтарь.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Ахилл, Ифигения.

Ахилл.

Речь государыни меня ошеломила.

Когда б так говорил тот, кто не знал Ахилла!..

Как — даже ради вас! — могла царица-мать

Униженно мои колени обнимать

И умолять меня к ее слезам склониться?

Всем этим, право же, я мог бы оскорбиться.

Иль ей неведомо, что я безмерно рад,

Борясь за вашу жизнь, своей рискнуть стократ?

Я козни против вас, как вызов мне, встречаю:

За тех, кто дорог мне, я честью отвечаю.

Сейчас моей любви наносится урон.

Мне мало вас спасти: я слишком разъярен,

Чтоб заговорщикам не отомстить коварным,

Которые тайком готовили удар нам.

Ифигения.

Ах, не спешите так! Послушайте, молю...

Ахилл.

Нет, оскорблений я ничьих не потерплю.

Царь знает, кто за честь его семьи вступился,

Кто первый требовал и для него добился

Главенства средь царей, соперников его,

Кто подготовил здесь вот это торжество

И завершит его победой над спаленным,

Разрушенным дотла надменным Илионом,

Награды для себя не требуя иной,

Как чести вас назвать возлюбленной женой.

В ответ на искренность и дружбы проявленье

Я вижу злобу, ложь и клятвопреступленье,

Попытку заговор в туман речей облечь

И хитростью меня в свой замысел вовлечь,

Чтоб, к алтарю придя для бракосочетанья,

Я стал пособником свирепого закланья,

Как будто я взмахнул их жертвенным мечом

И не супругом был для вас, а палачом!

А если б я попал в Авлиду днем позднее,

Чем стал бы он для вас, тот праздник Гименея?

Доверие к своим гонителям храня,

Вы б к алтарю пошли, чтоб встретить там меня,

И, беззащитная, от ужаса стеная,

Погибли под ножом, Ахилла проклиная?

Обманывать врага дозволено врагу,

Но лжи союзникам простить я не могу.

Я вправе у царя потребовать ответа:

Предательством мое достоинство задето,

И, если надо мной дерзнул глумиться он,

Напомню я ему, что я еще силен.

Ифигения.

Пусть даже вы в своем негодованье правы,

Но, если любите по-прежнему меня вы,

То можете сейчас мне это доказать:

Царь, коего вы так хотите наказать

И уличить во лжи, клеймя пред целым светом, —

Отец мне. Да, Ахилл. Подумайте об этом!

Ахилл.

Он ваш отец? Скорей на палача похож

Отец, свое дитя толкающий под нож!

Ифигения.

Я дочь его. И пусть он отягчен виною,

Он — мой родной отец, всю жизнь любимый мною.

Кто как не он растил и пестовал меня,

Берег и опекал до нынешнего дня?

С младенческих пелен пред ним благоговея,

Поверить не могу о нем дурной молве я,

И, как сегодня боль моя ни велика,