Тоска по дому - [111]

– …и доставкой еды незнакомым людям, – подхватил я.

– Да! – горячо согласилась она, но спохватилась и рассмеялась: – Нет, это мне совсем не в тягость.

Потом она скинула одну туфлю, а за ней другую, а это, как учил меня когда-то Моди, – верный признак того, что девушка намерена остаться и, возможно, избавиться от других предметов одежды.

Посетители сидели у стойки бара на значительном расстоянии друг от друга. Парень с балкона коротко и холодно бросил мне: «Пока», направился в дальний конец зала и сел в коричневое кресло. На стенах висели глянцевые фотографии обнаженных частей тела, и не всегда было понятно, принадлежат они мужчине или женщине. На длинных полках стояли бутылки, наполненные золотом. По потолку тянулись воздуховоды кондиционера, словно магниты на дверце лежащего на боку холодильника. Свет был тусклым, слишком тусклым. «Даже со вспышкой фотографии получатся темными, – подумала я. – Но, может, это и хорошо».

– Тебе ничего не надо делать, – предупредил мне парень с балкона. – Они сами к тебе придут.

В глубине зала солистка группы Portishead исполняла «Никто меня не любит», и я подумала, что немного жестоко петь здесь такую песню. Я села на высокий стул и заказала у бармена с татуировкой на плече в виде Моряка Попая бокал гиннесса. Я знала, что мне требуется немного выпить, чтобы пережить этот вечер. Мой гиннесс прибыл с мужчиной.

– Можно? – спросил он и указал на свободный стул рядом со мной. Я утвердительно кивнула. – Я попросил у бармена разрешения принести тебе заказ, – сказал он и пригладил волосы. – Это ничего?

– Ничего, – ответила я и сделала глоток.

– Я тебя здесь раньше не видел, – сказал он и погладил себя по щеке. – Первый раз здесь?

– Да, – призналась я.

– Не хочешь пойти в более спокойное место? – спросил он и затушил сигарету.

– Уже? – удивилась я. – Может, вначале стоит немного поговорить?

– Обычно хватает нескольких секунд, чтобы понять: да или нет, – отрезал он.

– А я и не знала.

– Зато теперь знаешь.

– Прекрасно.

– Так что скажешь? – Своим длинным пальцем он провел по ободку стакана. – Да или нет?

– Я должна дать ответ немедленно?

– Да.

– Тогда нет.

После него подходили и другие. Здесь подавали самых разных мужчин. Был один остроумный и один просто умный. От одного приятно пахло. Имя другого совпадало с названием улицы, по соседству с которой я раньше жила. Один выпендривался, другой смущался. Один робел, другой вел себя напористо. Почему-то я заговорила стихами. Возможно, потому, что была пьяна. Или потому, что все это выглядело немного нереальным, искусственным, как стихотворение Альтермана. Portishead по кругу повторял свои пронзительные композиции, как мне казалось постоянно наращивая громкость. Мимо меня двигались к выходу парочки. Девушки были симпатичные. Студенточки. Наверняка одна из них учится вместе с Амиром. «Почему я не могу быть похожей на них?» – подумала я. Интрижки. Знакомства на вечер. А почему бы, собственно, и нет? Из-за фотокамеры. Нет. Из-за Амира. Стоп, что это значит? Как Амиру за одну минуту удалось дважды проникнуть в мои мысли? И где парень с балкона, который привел меня сюда? Удрал? Бросил меня одну? Как же я доберусь до дома?

– Привет. – Он удивил меня, появившись со стороны туалетов, словно почуял мое беспокойство.

– Привет. – Я обрадовалась ему как старому знакомому.

– Ты много пьешь. – Он показал на мой полупустой стакан.

– Да, пожалуй, лучше отсюда уйти.

– Фотографировать не хочешь?

– Не сегодня.

– Тогда пойдем.

На улице он сказал:

– Можем подскочить в супермаркет на улице Бен Иехуда?

– В супермаркет? Сейчас?

– Да не за продуктами, глупая. Чтобы поохотиться.

– Думаю, этого бара мне вполне хватило, – сказала я, сглотнув подступивший к горлу ком.

– Недалеко отсюда открылось новое заведение. Там диджей играет только саундтреки из фильмов. Может, тебя это больше заинтересует?

– Брось, давай вернемся.

В воздухе висела сырость. У меня слегка кружилась голова, но я не хотела брать под руку парня с балкона, чтобы не подумал лишнего. Невысокая женщина-инспектор положила под дворник автомобиля штраф за парковку в неположенном месте.

– В такой час? – с удивлением спросила я.

– В любое время суток, – ответил парень. – Они получают процент за каждый штраф.

– Не знала.

– Осторожно! – предупредил он меня, указав на собачье дерьмо на тротуаре. Я в последний момент отшатнулась и едва не упала.

– В баре ты имела бешеный успех, – сказал он, хватая меня за руку, чтобы поддержать.

– Да, – согласилась я и осторожно высвободила руку. – Но у них у всех были такие холодные глаза. И слишком мало слов. Как будто…

– Что? – Он ждал продолжения.

– Как будто никто из них больше не верит в любовь, – сказала я и тут же пожалела. С какой стати я посреди ночи делюсь с ним своими наблюдениями?

– Никто из них больше не верит в любовь, – повторил он, и в его голосе прозвучала обида, из чего я вывела, что «они» можно спокойно заменить на «я».

– Так что? – спросила я и посмотрела на него.

Он молчал, и молчание его затягивалось, как будто он собирался сказать нечто важное и подбирал слова. Я снова ощутила, как к горлу подступает тошнота, но чувствовала, что наступает момент истины, и не хотела его упустить, поэтому глубоко вздохнула и остановилась, прислонясь к дереву.