Торнбер - [118]

— То есть, ты сотворил заклинание, и убил его, — согласился Грэм. — Ты и меня едва не убил.

— Это была взрывная реакция от высвобождения его эйсара, — сказал Мэттью. — Важно то, что я уничтожил заклинательное плетение, используя лишь заклинание.

— И? — С точки зрения Грэма, не было никакой разницы.

— Он возбуждён, потому что никому никогда прежде не удавалось это сделать, — равнодушным тоном объяснила Мойра.

— Если мы найдём Сэлиора, то мне придётся снова это сделать, — сказал Мэттью.

Хлопки драконьих крыльев заглушили её ответ, когда у мастерской приземлились Дэскас и драконица Мойры, Кассандра.

— Нам что, придётся лететь? — спросил Грэм.

Они одновременно кивнули.

«Бля».

* * *

Они полетели на юг, Грэм ехал вместе с Мэттью. На этот раз он держал глаза открытыми, не став с самого начала их закрывать. Это позволило ему легче привыкнуть к тому, что земля медленно удалялась.

— Расслабься, — сказал Мэттью. — Заклинание, которым я уменьшил твой вес, продержится какое-то время. Даже если ты упадёшь, то падение будет настолько мягким, что ты даже, наверное, не поранишься.

От этой мысли желудок Грэма перевернулся.

— Пожалуйста, перестань говорить, — взмолился он.

Они летели четверть часа, пока не достигли горной гряды, проходившей к югу от Камерона и Ланкастера. Снизившись, они приземлились на большом уступе, где располагался вход в неестественно большую и гладкую пещеру.

— Что это? — спросил Грэм.

— Папа и Гарэс Гэйлин сделали это место, чтобы содержать драконов, — объяснила Мойра. — Туннель уходит глубоко внутрь, к комнате для яиц. Боковые комнаты — для уже вылупившихся драконов.

Теперь Грэм понял. Граф так и не объяснил, где жили драконы, или где он прятал другие яйца — по очевидным причинам. Они прошли по огромному коридору глубже в гору, минуя громадные боковые арки.

— Здесь живёт Лэйла, — сказала Мойра, указывая на первую арку слева. — Следующая — Дэскаса. Кассандры — дальше, слева. Остальные пока незаняты.

Они продолжили идти, пока Грэм не стал уверен, что они прошли уже больше мили внутрь склона горы. В конце была массивная железная дверь, покрытая странными символами. Мэттью вышел вперёд, и положил ладонь на дверь, произнеся тихое слово.

Дверь бесшумно открылась, что было удивительно для столь массивной конструкции. Внутри Грэм увидел длинное помещение, в котором стояли ряды каменных скамей. На каждой из них был окованный железными полосами деревянный ящик.

— Это — яйца? — спросил Грэм.

Они кивнули, пройдя к ящику с правой стороны. Ранее запечатанные, железные полосы уже были разрезаны. Мэттью протянул руку, и отодвинул крышку. Мойра вытащила изнутри большое яйцо розового цвета.

— Что ты делаешь?

Она протянула яйцо Грэму:

— Держи.

— Это — не для меня. Это твой отец должен выбирать.

Мэттью вставил слово:

— Он не в одиночку создал драконов, знаешь ли. Ему помогали Гарэс Гэйлин и Мойра. Даже я внёс свою лепту.

Грэм шагнул назад:

— Мне даже не нравится летать.

— Это не было нашим выбором, Грэм, — добавила Мойра. — Отец выбрал дракона для Королевы, Мы с Мэттом выбрали сами себе, но этот случай — особый. В этом случае она выбрала тебя.

— Как? Я ни с кем из них никогда не встречался. — Он слышал о том, что Мойра создавала анимас для каждого из драконьих яиц, но не присутствовал во время этого процесса.

— Положи ладонь на яйцо, — ответила она. — Представься.

— Доверься нам, — сказал Мэттью.

Грэм зыркнул на своего друга:

— Ты же знаешь, какие чувства вызывают у меня эти твои слова.

Мойра вздохнула:

— Просто сделай это.

Он был не настолько глуп, чтобы продолжать спорить. Грэм втайне мечтал о том, что однажды Граф может предложить ему одно из яиц, но и не мог вообразить, что это случится вот так. Двое его друзей по сути украли своих драконов, хотя им и помогла их мать. Граф был теперь пропавшим без вести, но всё же… Грэм остановил ход мыслей в этом направлении. Протянув руку, он положил её на вершину яйца в руках у Мойры.

Яйцо было тёплым на ощупь — твёрдым, но также мягким, как варёная кожа.

— Привет, сказал он.

— «Грэм?»

Ответ был чисто мысленным, но голос его голове был знакомым. И ощущался женским.

— Да, — ответил он. — Это Грэм.

«Мне тебя не хватало. Как дела у Рэнни?»

— Грэйс?!

— «Конечно же».

— Но ты же медведица! — ляпнул он. Близнецы наблюдали за ним со знающими ухмылками на лицах.

— «Нет», — ответила она, — «я являюсь, или являлась, заклинательным зверем. Теперь я немного другая. Мир полон осязаемых вещей и запахов. Я и не знала, как здорово иметь кожу».

— Кожу? Ты — яйцо.

— «Я — внутри яйца, но теперь у меня есть истинное тело. Я уже могу чувствовать новые вещи».

— Я так о тебе волновался, Грэйс…

— «Тебе не обязательно говорить вслух», — сказала она ему. — «Ты смутишь меня, если слишком много скажешь у всех на виду».

— Прост… — он спохватился. — «Прости. Это всё так ново для меня».

— «Мы можем учиться этому вместе», — сказала Грэйс. — «Ты так и не ответил на мой вопрос».

— «Я забыл, что ты спросила», — признался он.

— «Как дела у Рэнни?»

— «Мне кажется, у неё всё в порядке».

— «Хорошо», — донёсся ответ из яйца. — «А ты как?»

— «У меня и так всё было в порядке», — сказал Грэм.