Тонкий мир - [18]
— Да какая разница, хочу я говорить или нет, — поморщился князь щелчком отправляя стакан в путешествие и цапая его уже у самого края стола. — Все равно придется.
И снова — перекатил-поймал. Только когти клацнули, оставляя царапины на столешнице.
— Максимилиан, — я осторожно перехватила его ладонь и накрыла своей. Тонкие, как веточки, пальцы были горячими и мелко подрагивали. Боги, он когда-нибудь расслабится? — Я не знаю, что там у тебя произошло. Но теперь это в прошлом. Ты не один, ты не умираешь от яда и никто не собирается упрекать тебя за то, что… Сам знаешь, за что. И вообще ни за что не собирается упрекать. Ты такой, какой есть, и это замечательно.
— Я понимаю, — тихо ответил он, пряча глаза. А мне почему-то ужасно захотелось утонуть в их синей глубине. — Раскаянием я особенно и не страдаю, сама понимаешь — не тот характер. И в конце концов я оказался прав, — улыбнулся он уголками губ. — Именно ты и оказалась моим спасением, пусть и не так как я планировал.
— Не жалеешь о нашей встрече? — хмыкнула я. Сердце колотилось, как бешеное. Кастрюля с картошкой булькала на слишком сильном огне и заливала плиту. Надо пойти и увернуть, обязательно… Сейчас встану… Вот уже сейчас…
— Совершенно не жалею, — шепнул еле слышно. Померещилось?
Конфорка с противным шипением погасла. Я вздрогнула и подпрыгнула на месте, потом суетливо метнулась к плите, и за тряпкой, и схватилась голой рукой за кастрюлю, выругалась сквозь зубы.
Наверняка будет ожог.
— Давай я все уберу, — Максимилиан мягко отобрал у меня намокшую ткань и занялся наведением порядка.
У меня вырвался истерический смешок.
— Что? — удивленно обернулся князь. С тряпки упал в раковину клочок мыльной пены.
— Ужасно непривычно видеть тебя таким, — созналась я, справившись с душившим меня весельем.
Максимилиан с самым аристократичным видом заломил бровь, продолжая сноровисто возить тряпкой по плите, оттирая пригоревший бульон.
— Ты же не думала, что я брезгую уборкой или готовкой? Святая наивность!
— Ну… — честно, я так и думала. Но не признаваться же! — Ты же князь. Благородным особам не свойственно проводить время на кухне.
— Хорошенькое же у тебя представление о князьях. Такое человеческое, — хохотнул Ксиль. — Честно говоря, у меня и дома-то нет, а значит, и кухни, на которой можно пропадать. Но это не значит, что я не умею готовить. В конце концов, это нравится девушкам, — добавил он себе под нос.
— Что?
— Ничего, — ухмыльнулся Ксиль. — А твой целитель умеет готовить?
Я вспомнила ужины в доме у Дэйра, и в желудке жалобно заурчало.
— Да… Пальчики оближешь. Лучше даже, чем Элен!
Максимилиан усмехнулся, вытирая руки полотенцем. Плита вновь сияла чистотой. Гм, а неплохо поработал.
— Редко какой ребенок может признать, что кто-то готовит лучше мамы.
— Я не ребенок!
— Для эстиль Элен — ребенок, сколько бы тебе лет ни было, — резонно возразил Ксиль. — Я не возраст имел в виду, знаешь ли. И, кстати, ты сама же и назвала пример благородной особы, не чурающейся кухонных дел.
— Какой это? — насторожилась я. — Эстиль — это титул силы. Вряд ли нашу семью можно назвать благородной.
— Да нет же! — засмеялся князь. — Я об этом Дэриэлле. Он же принц?
— Ну… внебрачный сын повелителя. «Принцев» у аллийцев не бывает, но человеческий аналог подобных родственных связей назывался бы именно так, — нехотя согласилась я. Дэйр не любил вспоминать о своем происхождении, и со временем привычка передалась мне. — Да, кровь самая что ни есть голубая… Ой, — смутилась я, когда на слове «кровь» Максимилиан расцвел мечтательной улыбкой. — Так, кажется, все готово. Доставай тарелки из вон того шкафчика, вилки из ящика… ага, из этого. Давай сюда, я сама положу.
Трапеза проходила в молчании. Я сосредоточенно обдумывала накопившиеся к Максимилиану вопросы. Князь уплетал подгоревшую курицу и картофель с таким видом, будто ничего вкуснее в жизни не ел. Впрочем, самой замечательной чертой Ксиля всегда было умение наслаждаться ситуацией и получать огромное удовольствие от жизни — что бы ни происходило.
Со своей порцией он управился в два счета, и теперь сидел, откинувшись на спинку стула, скрестив ноги. Под рассеянным, вдумчивым взглядом, каким обычно ласкают угли в камине тихим вечером, кусок мне в горло не лез, поэтому вскоре и я оставила тарелку.
Максимилиан улыбнулся одними губами:
— Спрашивай.
Все заготовленные фразы как-то сразу вылетели из головы.
— М-м-м… Почему ты хотел умереть? — выдавила, наконец, из себя я. — И сейчас тоже… Не рад, что противоядие сработало?
— Рад, рад, мы уже это, кажется, выяснили, — улыбка стала чуть более искренней. — Но мое, хм, нахождение в мире живых сильно все осложняет. Очень дорогие мне люди… то есть шакаи-ар теперь в опасности.
— Так, — решительно прервала я его, более-менее собравшись с мыслями. — Давай по порядку и с самого начала. Хватит уже туман напускать. Куда ты исчез тогда из Зеленого?
— Отправился туда, где родился, — вздохнул Максимилиан. — В одиночку. Не самый разумный поступок с моей стороны. Как ты, наверное, уже догадываешься, до цели я не добрался. Примерно на полпути меня сцапал патруль трижды благословенной инквизиции. И, в кои-то веки, не было ни малейшего желания отбиваться. Муки совести после плодотворного общения с Тантаэ, разочарование в жизни, полнейшая безнадежность, боль после приступа и все такое. Думал, смотрители не упустят случай стереть с лица земли мерзкого Северного князя. Но не тут-то было! — невесело усмехнулся он. — Орден лелеял немного другие планы. Им не хватало материала для опытов.
Когда фейри живут рядом с людьми, то чудеса на улицах встречаются чаще, чем кэбы. То влюбится какой-нибудь честный малый в крылатую девицу, то клуракан спьяну устроит розыгрыш… Хорошо, что в Дублине есть детективное агентство, которое работает не только для простых смертных, но и для волшебного народца – «Тимьян и Клевер». Там вас встретят Айвор – изворотливый колдун-фейри, и Киллиан О’Флаэрти – сыщик, джентльмен и просто хороший парень. Вместе они могут распутать любое дело! Вот только разбираться с собственным прошлым куда сложнее, чем решать чужие проблемы. …а вдали уже набирает ход машина войны – чудовищная, громыхающая металлом.
Этот мир — колдовской.Здесь равейны, возлюбленные дочери Изначальных стихий, живут рядом с людьми; шакаи-ар, потомки Древних, ведут охоту за чужими эмоциями и кровью; бродят в толпе неузнанными ведарси — драконы, фениксы, единороги… Этот мир — прекрасный.Здесь города носят разноцветные имена — Зеленый, Бирюзовый, Серебряный, цветут яблони в Дальних Пределах и спят под землей аллийские дворцы, брошенные тысячелетия тому назад… Этот мир — жестокий.Здесь юные ищут любовь, древние — бегут от смерти, а судьба сводит их на одной узкой тропе, связывает накрепко и смотрит с насмешливой улыбкой: что будете делать теперь, дорогие?Этот мир — на грани войны… только он еще не знает об этом.
Записано со слов Валентина Р. примерно в ХII веке, однако постепенно легенда обросла анахроническими подробностями, и сейчас доподлинно установить точное время невозможно…
Родиться кимортом, повелителем энергии морт — это и благословение, и проклятие. Киморты не стареют, с каждым годом становятся лишь могущественнее… Но, в отличие от людей, не владеют искусством забывать. И со временем груз памяти и силы становится таким тяжким, что рассудок не выдерживает — и киморт превращается в угрозу для мира. В незапамятные времена появился естественный механизм выживания — сброс, иначе называемый «порогом морт». Достигая трехсотлетия, каждый киморт словно переступает невидимую черту — и за его спиной встает Спутник, отделившаяся часть личности, которая забирает память, чувства, привычки… и почти всю силу.
Добро пожаловать в Великую Аксонскую Империю! Здесь по улицам славного города Бромли все еще раскатывают кебы и омнибусы, но под землей уже шумит метро. Здесь в переулке можно встретить бродячую гадалку – или благородную графиню, а если отвернется удача – получить ножом в бок. Здесь проходит рубеж веков и за эпохой лошадей наступает век паровозов, а следом уже спешат, подгоняя прогресс нетерпеливыми гудками, первые электромобили. А в сердце города гостеприимно распахнула двери самая желанная кофейня столицы – «Старое гнездо», только вот ее хозяйке сейчас не до светских развлечений.
Добро пожаловать в Великую Аксонскую Империю!Здесь по улицам все еще раскатывают и кэбы, и омнибусы, но под славным городом Бромли уже шумит метро. Здесь в переулке можно встретить бродячую гадалку или графиню, а если не повезет – получить ножом в бок. Здесь проходит рубеж веков – и за эпохой лошадей наступает эпоха паровозов, а следом уже спешат, подгоняя прогресс нетерпеливыми гудками, первые электромобили.Здесь леди Виржиния-Энн пригласит вас в свою кофейню «Старое гнездо» на чашечку превосходного кофе – если, конечно, вам повезет.Детектив и мистика, старый век и новый, ужасные преступления и блеск высшего света – все это Кофейные Истории!Заходите на чашечку кофе!…Осень – время исполнения обещаний.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Итак, мир Ар-Нейт - спустя сто шестнадцать лет. Янош, девчонка с изрядной долей шакарской крови, приезжает в приморский городок, чтобы найти способ скорей обрести крылья, но находит нечто совершенно иное...
Что-то странное творится в окружающем мире. Плетет интриги Орден, возвращаются из страшных легенд Древние…Бесследно исчез Северный князь и теперь навещает своих друзей только во снах. А ведь скоро истекут два года, отпущенные ему судьбой на поиск противоядия… Сумеешь ли ты справиться, Найта? Успеешь ли спасти возлюбленного?..А пока разум терзают сомнения, сердце шепчет: «Конечно, успеешь. Ведь другого выхода нет…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рэмерт Мэйсон — некромант, участник боевых рейдов, самый бестактный профессор академии и сердцеед поневоле, вынужденный оставить привычный холостяцкий образ жизни.Дэриэлл — целитель и домосед, лишившийся Дара и изгнанный из Дальних Пределов.Максимилиан — князь на пороге обращения в старейшину, которому приходится просить помощи у того, кто был его мучителем.И Найта. Уже не ребенок, но еще и не эстаминиэль, свыкшаяся со своим могуществом.Такие разные. Такие сильные… Но все они — жертвы обстоятельств.…А в Академии, собравшей их под одной крышей, зреет чудовищный орденский артефакт — «бездна».