Том 5. Революции и национальные войны. 1848-1870. Часть первая - [6]

Манифестации. Парижская буржуазия, растерявшаяся в первые дни революции, понемногу набралась смелости и начала делать попытки стряхнуть с себя господство рабочих. Борьба вылилась в форму манифестаций перед Ратушей, целью которых было оказать давление на правительство.

Во время реорганизации национальной гвардии упразднены были отборные роты стрелков и гренадер, составленные из буржуазии. Гвардейцы, входившие в состав этих рот, толпой явились в Ратушу (16 марта) и потребовали, чтобы им предоставлено было право носить прежнюю форму (вот почему эта манифестация и названа была «манифестацией медвежьих шапок»). На следующий день рабочие, полагая, что буржуазия угрожает правительству, собрались на Марсовом поле и под предводительством клубов толпою двинулись к Ратуше, где вожди их предъявили правительству их требования. Они находили, что срок для выборов слишком короток, и требовали его продления на неопределенное время, чтобы дать социалистам возможность склонить на свою сторону народ. Правительство уступило и отложило выборы до 23 апреля. Таким образом, манифестация 17 марта окончилась победой рабочих[11].

Но социалистическая партия, опиравшаяся исключительно на парижское население, была ничтожным меньшинством; против нее была даже половина Парижа. Временное правительство относилось к ней все враждебнее по мере того, как росло сопротивление в департаментах. В борьбе с рабочими национальными гвардейцами оно опиралось на буржуазных национальных гвардейцев и на двадцать четыре батальона мобильной гвардии (так называемых мобилен), составленной из юношей, навербованных за плату в 30 су за день[12].

Решительным днем был день манифестации 16 апреля. Клубы и люксембургские делегаты созвали рабочих на Марсово поле, чтобы двинуться оттуда к Ратуше и представить петицию временному правительству: «Народ требует демократической республики, уничтожения эксплуатации человека человеком и организации труда посредством ассоциации». Кроме того, речь шла еще о продлении срока дня выборов. 40 000 манифестантов, двигавшихся плотными рядами со знаменами клубов, направились через весь Париж к Ратуше. Но министр внутренних дел Ледрю-Роллен, колебавшийся до тех пор между двумя партиями, решился примкнуть к буржуазии; он приказал бить сбор в Париже, и враждебные социалистам национальные гвардейцы сбежались со всех сторон с оружием в руках. У Ратуши манифестанты натолкнулись на вооруженных национальных гвардейцев, встретивших их криками «Долой коммунистов!» Правительство приняло манифестантов очень плохо и заставило удалиться, пропустив между двумя рядами национальных гвардейцев. С этого дня партия социальной революции потеряла всякое влияние на временное правительство.

Действия временного правительства. Во время этой внутренней борьбы и до открытия Национального собрания временное правительство применило, в форме декретов, общие принципы республиканской партии. Оно отменило рабство негров во французских колониях, а также гербовый сбор с периодических изданий; повысило процент, уплачиваемый сберегательными кассами до пяти, ввиду того, что «справедливость властно требует установления равенства между доходами богача и бедняка»; наконец оно отменило налог на соль во Франции (15 апреля) и октруа (городские ввозные пошлины на мясо и вино в Париже) (19 марта).

Революция вызвала внезапный кризис, остановивший всю деловую жизнь. Казна была совершенно пуста. Правительство попыталось заключить заем, но он не был покрыт; оно обратилось с воззванием к патриотическим пожертвованиям, но это оказалось лишь поводом для патриотических манифестаций. В конце концов, следуя принципам либеральной политической экономии, осуждавшей косвенные налоги, правительство установило чрезвычайный добавочный налог в 45 сантимов с каждого франка прямых налогов. Это были те знаменитые «45 сантимов», которые восстановили против республики крестьян[13].

Люксембургская комиссия и национальные мастерские. Обещания, данные рабочим со стороны временного правительства, привели к созданию двух учреждений — Люксембургской комиссии и национальных мастерских. И комиссия и мастерские, основанные правительством крайне неохотно, лишены были средств, необходимых для правильного их функционирования, и сознательно извращены с целью скомпрометировать партию, требовавшую их учреждения.

Правительственная комиссия для рабочих заседала в Люксембургском дворце в помещении бывшей палаты пэров под председательством Луи Блана. Прежде всего он пригласил представителей 5-ти рабочих разных ремесел, чтобы выслушать их мнение о настоятельных нуждах и «подготовить разрешение вопросов труда». На приглашение комиссии явилось двести человек. Делегаты потребовали в первую очередь тех реформ, которые ближе всего затрагивали их интересы. Комиссия передала эти требования временному правительству, которое немедленно обратило их в декреты (2 марта). «Принимая во внимание, что слишком продолжительный физический труд не только разрушает здоровье работника, но также препятствует его умственному развитию и этим нарушает его человеческое достоинство; что эксплуатация рабочих подрядчиками, берущими заказы из вторых рук, крайне несправедлива, притеснительна и противоречит принципу братства», правительство сократило рабочий день на один час (10 часов вместо 11 в Париже, 11 часов вместо 12 в провинциях) и запретило подряды из вторых рук. Фактически этот декрет не применялся, он так и остался в области благих пожеланий.