– Я слышал, как он разговаривал о каких-то письмах с мистером Маккуином, сэр.
– Вы были привязаны к хозяину, Мастермэн?
Лицо Мастермэна – если это только возможно – стало еще более непроницаемым, чем обычно.
– Мне не хотелось бы об этом говорить, сэр. Он был щедрым хозяином.
– Но вы его не любили?
– Скажем так: мне американцы вообще не по вкусу.
– Вы бывали в Америке?
– Нет, сэр.
– Вы читали в газетах о похищении ребенка Армстронгов?
Землистое лицо слуги порозовело.
– Конечно, сэр. Похитили маленькую девочку, верно? Ужасная история!
– А вы не знали, что главным организатором похищения был ваш хозяин, мистер Рэтчетт?
– Разумеется, нет, сэр. – В бесстрастном голосе слуги впервые прозвучало возмущение. – Не могу в это поверить, сэр.
– И тем не менее это так. А теперь перейдем к тому, что вы делали вчера ночью. Сами понимаете, что это обычные формальности. Что вы делали после того, как ушли от хозяина?
– Я передал мистеру Маккуину, сэр, что его зовет хозяин. Потом вернулся в свое купе и читал.
– Ваше купе…
– Я занимаю последнее купе второго класса, сэр, в том конце, где вагон-ресторан.
Пуаро поглядел на план.
– Понятно… А какое место вы занимаете?
– Нижнее, сэр.
– То есть четвертое?
– Да, сэр.
– С вами кто-нибудь еще едет?
– Да, сэр. Рослый итальянец.
– Он говорит по-английски?
– С грехом пополам, сэр, – презрительно сказал слуга. – Он живет в Америке, в Чикаго, насколько я понял.
– Вы с ним много разговаривали?
– Нет, сэр. Я предпочитаю читать.
Пуаро улыбнулся. Он живо представил себе, как этот джентльмен – «слуга для джентльменов» – пренебрежительно осаживает говорливого верзилу итальянца.
– А что вы читаете, разрешите полюбопытствовать? – спросил Пуаро.
– В настоящее время, сэр, я читаю роман «Пленник любви» миссис Арабеллы Ричардсон.
– Хорошая книга?
– Весьма занимательная, сэр.
– Ну что ж, продолжим. Вы вернулись в свое купе и читали «Пленника любви» до…
– Примерно в половине одиннадцатого, сэр, итальянец захотел спать. Пришел проводник и постелил нам.
– После этого вы легли и заснули?
– Лег, сэр, но не заснул.
– Почему? Вам не спалось?
– У меня разболелись зубы, сэр.
– Вот как! Это мучительно.
– В высшей степени.
– Вы что-нибудь принимали от зубной боли?
– Я положил на зуб гвоздичное масло, сэр, оно немного облегчило боль, но заснуть все равно не смог. Я зажег ночник над постелью и стал читать, чтобы немного отвлечься.
– Вы так и не уснули в эту ночь?
– Нет, сэр. Я задремал уже около четырех утра.
– А ваш сосед?
– Итальянец? Он храпел вовсю.
– Он не выходил из купе ночью?
– Нет, сэр.
– А вы?
– Нет, сэр.
– Вы что-нибудь слышали ночью?
– Да нет, сэр. То есть ничего необычного. Поезд стоял, поэтому было очень тихо.
Пуаро с минуту помолчал, потом сказал:
– Ну что ж, мы почти все выяснили. Вы ничем не можете помочь нам разобраться в этой трагедии?
– Боюсь, что нет. Весьма сожалею, сэр.
– А вы не знаете, ваш хозяин и мистер Маккуин ссорились?
– Нет-нет, сэр. Мистер Маккуин очень покладистый господин.
– У кого вы служили, прежде чем поступить к мистеру Рэтчетту?
– У сэра Генри Томлинсона, сэр, он жил на Гроувенор-сквер.
– Почему вы ушли от него?
– Он уехал в Восточную Африку, сэр, и больше не нуждался в моих услугах. Но я уверен, сэр, что он не откажется дать обо мне отзыв. Я прожил у него несколько лет.
– Сколько вы прослужили у мистера Рэтчетта?
– Немногим больше девяти месяцев, сэр.
– Благодарю вас, Мастермэн. Да, кстати, что вы курите – трубку?
– Нет, сэр. Я курю только сигареты, недорогие сигареты, сэр.
– Спасибо. Пока все. – Пуаро кивком отпустил лакея.
Слуга встал не сразу – он явно колебался.
– Простите, сэр, но эта пожилая американка, она, что называется, вне себя; говорит, что знает досконально все про убийцу. Она очень взбудоражена, сэр.
– В таком случае, – Пуаро улыбнулся, – нам надо, не мешкая, поговорить с ней.
– Вызвать ее, сэр? Она уже давно требует, чтоб ее провели к начальству. Проводнику никак не удается ее успокоить.
– Пошлите ее к нам, мой друг, – сказал Пуаро, – мы выслушаем все, что она хочет сообщить.
Глава 4
Показания пожилой американки
Когда миссис Хаббард, запыхавшись, ворвалась в вагон, от возбуждения она еле могла говорить:
– Нет, вы мне скажите, кто тут главный? Я хочу сообщить властям нечто оч-чень, оч-чень важное. И если вы, господа… – Ее взгляд блуждал по купе.
Пуаро придвинулся к ней.
– Можете сообщить мне, мадам, – сказал он. – Только умоляю вас, садитесь.
Миссис Хаббард тяжело плюхнулась на сиденье напротив.
– Вот что я вам хочу рассказать. Вчера ночью в поезде произошло убийство, и убийца был в моем купе! – Она сделала эффектную паузу, чтобы ее сообщение оценили по достоинству.
– Вы в этом уверены, мадам?
– Конечно, уверена. Да вы что? Я, слава богу, еще не сошла с ума. Я вам расскажу все-все как есть. Так вот, я легла в постель, задремала и вдруг проснулась – в купе, конечно, темно, но я чувствую, что где-то тут мужчина! Я так перепугалась, что даже не закричала! Да вы и сами знаете, как это бывает. И вот лежу я и думаю: «Господи, смилуйся, ведь меня убьют!» Просто не могу вам передать, что я пережила! А все эти мерзкие поезда, думаю, сколько в них убийств происходит, в газетах только об этом и пишут. И еще думаю: «А моих драгоценностей ему не видать». Потому что я, знаете ли, засунула их в чулок и спрятала под подушку. Это, кстати, не очень удобно – спать жестковато, да вы сами знаете, как это бывает. Но я отвлеклась. Так вот… О чем я?
