Том 2. Произведения 1909-1926 - [117]
— Скорей! Скорей! Скорей!
Положили Мушку. Терла сама Ольга Михайловна. Тело лежало уже покорно и неподвижно, а она все терла, пока не кончился спирт.
Потом:
— Бутылок горячих! Бутылок! — вспомнила она. — Самовар! Ставьте самовар!
Максим Николаевич выскочил на террасу. Шел слабый свет от звезд. Одна большая звезда, как бы она на земле ни называлась, все равно протянула по всему морю от берега до горизонта сияющий столб… И все время, пока Максим Николаевич наливал в самовар воду и колол щепки, смертельно болело сердце, дрожали руки, и уж зажженная и ярко и страшно пылавшая в дымной ночи лучина долго не хотела попасть в самовар.
— Поставили? — показалась Ольга Михайловна. — Ах, как темно! За доктором надо!..
— Он сказал: не раньше восьми.
— За другим… За Мочаловым…
— Человек семейный… Будить ночью… Такое время теперь — еще за грабителя сочтет…
— Понимаете, до двенадцати спала… Каломель проглотила в девять, — ничего… Вдруг, ровно почти в двенадцать, проснулась, стонет… Я к ней с лампой, а у ней по всему лицу пятна! По всему лицу бегают темные пятна!.. Глаза скосились… Я: что ты, Марусечка?.. Беру ее на руки и вдруг… суд… судороги. А-а-а…
— Ну что же плакать! Конечно, судороги, если холера… Успокойтесь же, что вы!.. Это «наша холера», конечно, не азиатская… наша, домашняя, — cholera nosira… От такой не умирают.
— Ах, хотя бы скорей светало!.. Да подбавьте вы щепок: потухнет так!
И до самого света все доливался маленький самовар, кололись щепки, наливались бутылки.
На дачу доктора Мочалова Максим Николаевич пришел в четыре часа. Рассвело уже, хотя солнце еще не встало. Блеяла коза внутри дома. На перилах крыльца стояли синие кастрюли, и корявая тряпка висела на гвоздике. Максим Николаевич стучал тихо. Подождал с минуту, — еще постучал погромче. Неловко было беспокоить так рано, и все казалось, что незачем.
Отперла жена Мочалова, стриженная под машинку, извинилась, что не одета, сказала, что муж сейчас.
Вышла посмотреть, только что поднявшись с постельки, маленькая, совсем голенькая синеглазая девочка лет двух и улыбалась, глядя на него и держа пальчик во рту.
— Ах, купидончик какой! — сказал грустно Максим Николаевич.
А мать из глубины комнат кричала:
— Нюня, ты куда это вышла? — и добавляла, приоткрыв дверь: — Она у нас очень общительная!
— Теперь это большой недостаток — общительность: то тиф, то холера… — отозвался угрюмо Максим Николаевич. — Не могу я тебя, купидончик, и по головке погладить: неизвестно, что у нашей девочки.
И Мочалов сказал на это, входя:
— Да что вы это?.. Неужели так серьезно?
Не узнал его Максим Николаевич. Не так давно видел, — был это рыжебородый, московско-купеческого склада коренастый человек, теперь что-то бритое — не то актер, не то англичанин. И голова выбрита, точно вдруг облысел.
— Да вы ли это? — усомнился почти Максим Николаевич.
— Нельзя иначе, — объяснил Мочалов. — Казенный костюм надел, надо, чтобы и обличье было казенное… Я теперь на службе, по борьбе с холерой.
И потеребил себя за рукав блузы из казенного хаки.
Умываясь тут же на крыльце, спросил:
— Девочка? Температурит? Давно?
Когда услышал, что сорок один, сразу решил, что возвратный тиф.
— Reccurens… Ходит, ходит.
И успокоил:
— Ничего… Смертные случаи редки.
— А не холера?
— Какая же холера при сорока одном? — даже усмехнулся Мочалов.
— Значит, холера совершенно исключается?
— Реши-тельно! — своим словом подтвердил Мочалов и рассказал тут же свежую новость: — Слыхали? Константинополь взят греками!
— В газетах я не встречал.
— Еще бы будет!.. Взяли самым форменным… Три дня назад… Вчера судно оттуда прибыло в Ялту.
И вытираясь полотенцем, и надевая панаму, и спускаясь с крыльца, Мочалов отрывисто и радостно говорил, как, по совершенно достоверным слухам, был взят Константинополь, а Максим Николаевич думал о своем: «Не холера, а возвратный… Это вернее… Но тогда зачем же мы бутылки и растиранья?.. Бутылки и растиранья — это при холере, а при возвратном тифе должно быть что-нибудь другое… Мы с Ольгой Михайловной не знаем, а вот этот, насквозь бритый, знает и нам расскажет…»
И, заранее благодарный ему, он соглашался, что греки — молодцы, и что это чудесно, что взят Константинополь.
— Хотя мне давно уж казалось, что он, в сущности, и не турецкий, a porto franco… так что я не совсем понимаю, у кого же именно он взят.
Но Мочалов рассказывал уже другую свежую новость: с Америкой будто бы покончено, — Америка порвала с Россией всякие сношения и больше кормить не будет; все цейхгаузы ее свертываются и вывозятся; столовые закрываются.
— Переходите, говорят, товарищи, на свои харчи; довольно с вас!
Не успел еще Максим Николаевич спросить, откуда эта вторая новость, как Мочалов сообщал уже третью:
— А знаете, вчера утром — вот в это время, проходил мимо берега контр-миноносец или легкий крейсер, четырехтрубный… Ясно видели на борту «№ 287».
— Чей же это?
— Неизвестно!.. Флага не рассмотрели.
И таинственно смотрел на него Мочалов зелеными глазами.
— Зачем же приходил?
— Опять же неизвестно.
Но смотрел на него весело.
— Что-то много у вас новостей, — качнул в сторону головой Максим Николаевич и добавил нерешительно и понизив голос:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.
Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».
В девятый том вошли 4, 5 и 6 части эпопеи «Преображение России» — «Пристав Дерябин», «Пушки выдвигают» и «Пушки заговорили».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В четвертый том вошли произведения, написанные в 1941–1943 гг.: «Флот и крепость», «Синопский бой», «В снегах», «Старый врач», «Дрофы», «Хирая девчонка», «У края воронки», а также «Моя переписка и знакомство с А.М. Горьким».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В первый том сочинений выдающегося советского писателя Сергея Николаевича Сергеева-Ценского вошли произведения, написанные в 1902–1909 гг.: «Тундра», «Погост», «Счастье», «Верю!», «Маска», «Дифтерит», «Взмах крыльев», «Поляна», «Бред», «Сад», «Убийство», «Молчальники», «Лесная топь», «Бабаев», «Воинский начальник», «Печаль полей».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В десятый том вошли 7, 8 и 9 части эпопеи «Преображение России» — «Утренний взрыв», «Зауряд-полк» и «Лютая зима».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.