Толпа, массы, политика - [5]

На тех же позициях стоит Гольбах, так же придающий воспитанию первостепенное значение. Именно воспитание является надлежащим средством против заблуждений людей, а познание истины выступает средством борьбы против терзающих человечество бедствий. И это относится как к правителям, так и к управляемым. «Люди во всех странах так дурны, развращены, неразумны лишь потому, что нигде ими не управляют сообразно их природе и не обучают необходимым законам. Повсюду их питают бесполезными иллюзиями, человек дурен не потому, что он рождается дурным, но потому, что его делают таким. Человек повсюду оказывается рабом: неудивительно, что он своекорыстен, лицемерен, холоп в душе своей, лишен чувства чести…»[10]. Просвещенное, справедливое, добродетельное правительство не должно бы пользоваться выдумками с целью обмана граждан, знающих свой долг и подчиняющихся справедливым законам. Политика должна стать более разумной, заниматься серьезным просвещением и счастьем народа. Если бы общество давало бы своим членам то воспитание и ту заботливую помощь, которые они вправе от него требовать, то не было бы в обществе такого количества воров, злодеев. Под влиянием заблуждений — говорит Гольбах — люди перевернули вверх дном порядок вещей. Добродетель впала в немилость, она стала невыгодной. Тщетны попытки помочь людям, пока они не понимают источника своего подлинного счастья. Не природа делает людей несчастными, а их заблуждения. Говоря о народе, он пишет: «Не какой-то Бог захотел, чтобы он страдал, не наследственная испорченность сделала людей дурными и несчастными: виновником всех этих злополучий является только заблуждение»[11].

Как и Гельвеций, Гольбах признает роль страстей в жизни людей, страсти и желания свойственны природе человека. Поэтому важно не душить страсти, а направить их на полезные для человека вещи. Но неправедное правительство доводит людей до отчаяния, пробуждает их самые черные страсти: ненависть, ожесточение. Все это влечет за собой революции, катастрофы. Религия не хотела признать, что желания и страсти естественны и необходимы, она требовала душить желания и страсти, предлагая им взамен бесплодные, туманные, неосуществимые рекомендации. Но запретить страсти — значит запретить людям быть людьми. Надо не разрушать страсти, а направить их на добро, уравновесить вредные страсти полезными для общества. И только разум поможет выбирать те страсти, которые могут сделать нас счастливыми. Воспитание — по Гольбаху — есть искусство сеять и взращивать в сердцах людей полезные страсти. Именно ложные идеи большинства философов о сущности человеческой природы являются источником непонимания нравственности и мотивов поведения людей. «Люди слепые сами по себе, получили в руководители жизни слепцов, причем и руководимые, и руководители под конец сами заблудились»[12]. В своей книге «Подвиг здравого смысла» Т. Длугач выявляет внутренние противоречия просветительской концепции, которые состоят в том, «что народ нужно воспитывать, поэтому на сцене появляется „мудрый воспитатель“, следовательно, возникает тесная близость народа и просветителя. Во-вторых, та же причина обусловливает противостояние просвещенного воспитателя и непросвещенной толпы, боязнь толпы»[13].

Несколько отличная установка у Руссо. Он предлагает народу усвоить правило: «Свободу можно завоевать, но ее нельзя обрести вновь», ибо бесполезно пытаться преобразовать установившиеся правила, обычаи и предрассудки. Лишь тогда, когда народ находился в состоянии варварства, он мог сделаться свободным, но он не способен на это, когда, говоря словами Макиавелли, движитель гражданский износился. «Народ даже не терпит, когда касаются его недугов, желая их излечить, подобно тем глупым и малодушным больным, которые дрожат при виде врача»[14]. Не случайно Поппер считал, что, начиная с Руссо, романтическая школа мысли поняла, что человек в главном не рационален.

Известно, что для Руссо равенство людей является естественным состоянием, а власть, которая не учитывает интересы народа, оценивается им как неправомерная. Народ имеет право на низвержение такой антинародной власти. Коль в обществе царят неравенство, деспотическая власть, то она не дает возможности правильному воспитанию людей. Тогда как люди, и прежде всего дети, должны воспитываться в соответствии с естественными правилами, в понимании необходимости естественного договора. Именно правильное воспитание сформирует гражданина нового общества. Политическим идеалом Руссо выступает прямая демократия, в которой законы принимаются собранием всех граждан, а народ обладает верховной властью, суверенитетом. Должно возникнуть государство разума, разумного воспитания людей. Позднее Ницше заявит, что Руссо прославляет массу, и ее низшие инстинкты цинично объявляет подлинным выражением свободного и рационального ума.

Представляет интерес описание народных масс, данное известным французским просветителем А. Р. Ж. Тюрго, жившим в те же годы, что и Руссо. Он также считал воспитание первейшей политической гарантией, рассматривал воспитание как своего рода интеллектуальную терапию. Само же воспитание должно давать государство. «Я осмелюсь утверждать, Государь, — говорит он в записке, предлагающей королю такого рода план, — что через десять лет Ваш народ будет неузнаваем, что своей просвещенностью, благовоспитанностью, усердием в службе Вашему Величеству и отчизне он бесконечно превзойдет все прочие народы»