Толкач - [45]

– Отстаньте от меня с вашим сыном. Чтоб он сдох, не знаю я никакого сына.

– Что за человек звонит мне, Болто?

– Спросите у своей секретарши.

– Если ты, вонючий сопляк...

– Я не знаю, о ком вы говорите.

– Кто-то позвонил мне и рассказал о моем сыне и о том шприце. Этот кто-то что-то задумал. Это тот самый парень, с которым ты играл в карты?

– Я не знаю того человека.

– Это он звонил мне?

– Не знаю, кто звонил.

– Тот самый, кто помог тебе убить Эрнандеса?

– Я никого не убивал.

– Ни Марию, ни старуху?

– Я никого не убивал.

– Ты убил полицейского, – выпалил Уиллис.

– Он умер? – спросил Коллинз.

– Это ты расскажи нам, парень.

– Вы сказали мне, что кто-то стрелял в детектива, но что он умер, не говорили.

– Нет, не говорили.

– Ну, так как же я мог узнать о смерти этого проклятого детектива? Вы сказали, что в него стреляли, а не то, что его убили.

– Мы не говорили тебе и того, что он детектив, – сказал Берн.

– Что?

– Мы говорили о полицейском. Почему ты думаешь, что он именно детектив?

– Я не знаю, так показалось.

– Его зовут Стив Карелла, – сказал Уиллис. – Ты стрелял в него в пятницу, Коллинз, и он до сих пор между жизнью и смертью. Он сказал нам, что это ты стрелял в него. Почему бы тебе не рассказать всего остального, чтобы облегчить свою участь?

– Мне нечего рассказывать. Я чист. Если ваш полицейский умрет, никаких улик против меня у вас не будет. У меня нет пистолета, наркотиков вы тоже не нашли. Так что ничего вы мне не сделаете.

– Сделаем, парень, – сказал Хэвиленд. – Сейчас я из тебя все дерьмо выбью.

– Валяй. Посмотрим, что из этого выйдет. Я ни в чем не замешан. Ваш полицейский с ума сошел. Я не стрелял в него и никакого отношения к Эрнандесу не имею. А дружба с молодыми моряками – это вроде бы не уголовное преступление?

– Нет, – сказал Уиллис, – а вот убийство, которое мы докажем, поскольку обнаружили на месте преступления следы твоей обуви, – это совсем другое дело.

– Какие следы?

– Которые мы нашли рядом с телом Кареллы, – солгал Уиллис. – Мы сравним их со всей обувью, которую найдем у тебя. Если они совпадут, то...

– Но мы стояли на камне! – закричал Коллинз.

Вот оно.

Он заморгал, понимая, что пути назад уже нет.

– Ладно, – сказал он, – я стрелял в него. Но только потому, что он пытался арестовать меня. А во всем остальном я никак не замешан. Не имею никакого отношения к убийству Эрнандеса и его сестры. А старухи я вообще никогда не видел.

– Кто убил их?

Коллинз немного помолчал.

– Дуглас Пэтт, – наконец вымолвил он. Уиллис уже потянулся к своему плащу.

– Нет, – сказал Бернс, – оставь его мне. Где он живет, Коллинз?

Глава 16

На крыше было очень холодно, пожалуй, холоднее, чем где бы то ни было в городе. Ветер свистел между труб и пробирал до мозга костей. С крыши был виден почти весь город со всеми его "огнями и мелкими тайнами.

Он постоял минуту, глядя поверх крыши и пытаясь понять, почему все пошло прахом. План казался таким хорошим, а вот на тебе – провалился. «Слишком много людей», – подумал он. Когда людей слишком много, дело не ладится.

Он вздохнул и повернулся спиной к колючему ветру, проникавшему сквозь все швы одежды и все оконные щели. Он чувствовал себя очень усталым и одиноким. С таким прекрасным планом можно было рассчитывать на лучшее. Понурившись, он поплелся к голубятне. Вынул ключ из кармана, отпер замок, повесил его снова на скобу. Голуби встрепенулись, захлопали крыльями, но вскоре успокоились.

Трубастую голубку он увидел сразу.

Она лежала на полу голубятни, и он тотчас же понял – умерла.

Он осторожно нагнулся, поднял птицу на вытянутых руках и посмотрел так, словно взгляд его мог возвратить ее к жизни.

Неожиданно все опротивело. Это и должно было закончиться жестокой, нелепой смертью его трубастой голубки.

Он продолжал держать ее на вытянутых руках. Руки теперь дрожали, и он не мог унять дрожь. Он вышел из голубятни с птицей в руках. Подошел к краю крыши и сел, опираясь спиной о трубу. Осторожно положил голубку возле ног, а затем, словно не зная, чем занять руки, поднял обломок кирпича и стал вертеть его в руках. Этим он и занимался, когда на крыше появился другой мужчина.

Мужчина огляделся и прямиком направился к сидящему человеку.

– Дуглас Пэтт? – спросил мужчина.

– Что вам угодно? – ответил сидящий. Он посмотрел в глаза подошедшему. Суровые глаза.

Мужчина стоял, чуть подавшись вперед против ветра и держа руки в карманах плаща.

– Я лейтенант Бернс, – сказал мужчина.

Они молча смотрели друг на друга. Пэтт даже не пытался встать. Он по-прежнему медленно вертел в руках обломок кирпича. Мертвая птица лежала у ног.

– Как ты добрался до меня? – спросил он наконец.

– Дикки Коллинз, – объяснил Бернс.

– М-м-м, – сказал Пэтт. Ему уже было все равно. – Я так и думал, что он сломается, если вы доберетесь до него.

Пэтт покачал головой.

– Слишком много людей, – сказал он и бросил взгляд на птицу. Рука его крепче сжала кирпич.

– Чего ты хотел добиться, Пэтт?

– Я? – переспросил Пэтт и начал подниматься. Бернс двигался быстро, и к тому времени, как Пэтт встал на колени, на него уже смотрело дуло револьвера. Но Пэтт вроде бы и не замечал оружия. Он не отрывал взгляда от лежащей перед ним птицы.