Точка в памяти миров - [16]

— Возражений нет, но ты должен помочь нам в этом, — ответил первый астрофизик Тэйн Хао…»

— И тут — Тэйн Хао! — поражённо прошептал Андрей. — Снова имена совпадают! А Герм… тот, от чьего имени речь?

— Нет. Ты читай дальше, — ответила Ольга.

«…— У нас напряжённая программа исследований звёздных пятен, — объяснил второй астрофизик Герм Крион…»

(Имя Талира — в прошлом воплoщeнии! Странно, но — знали, и даже упоминали в разговоре!)

«…— А на случай неудачи этих планов — конечно, наши технолога должны разработать проекты молекул кремнийуглероднынх волокнистых полимеров для мышечной ткани, а неволокнистых — для кожного покрова, — добавил Тэйн Хао.

— Имейте в виду, что углерода в них вряд ли будет меньше, чем кремния, — сказал Фатл. — Так что идея межпланетного перелёта для захвата углеродсодержащего вещества с повестки дня не снимается. Но в общем предложение принято…»

— Да, скорее — размышления вслух, чем обсуждение такого серьёзного дела на месте, — прошептал Андрей. — Хотя только первоначальный вариант. Возможно, в последующих было бы иначе..

— Если бы дошло до них, — так же горестно ответила Ольга.

«…Несколько секунд прошло в молчании. Да, по этому вопросу сказать пока было больше нечего. Но почему никто не вспомнил о хранящихся на складе запчастях, из которых можно собрать на месте ещё семнадцать киборгов? Посчитали, что это — мало? Впрочем, это только мозгов там семнадцать, а тел — двадцать пять. Кто знает — сколько и когда потребуется запчастей? И два из этих тел уже разукомплектованы — сначала Эри Лату, а потом Фиар Клему уже приходилось менять руку. Конечно, те семнадцать киборгов должны прибыть на место в целости и сохранности — но ведь возможно всё…»

— Ужасно… — Ольга подняла взгляд. — И я могла написать такое! А сейчас, когда уже знаю — про тела, про души! Ужасно…

— Кто же тогда знал… — ответил Андрей.

«…Даже не знаю, можно ли говорить о них уже как о киборгах. Мы ведь их ни разу не включали. Следовательно, ни в одном из них ещё не может быть сознания…» (Пропуск.) «…Хотя и неизвестно — может ли быть сознание без души. Мышление неживой материи — то есть материи, не обладающей никакой собственной инициативой и работающей по введённой в неё извне программа — достигнуто давно. А сознание — это свойство, присущее только живой материи…» (Пропуск? Или — начало чего-то, позднее зачёркнутого?)

— Ну, видишь: всё же верные догадки есть, — сказал Андрей.

«…— Какие ещё соображения есть по этому вопросу? — спросил Мин Акри. Ещё несколько секунд прошло в молчании. — Значит, предложенную программу работ можно считать утверждённой? Ясно. Итак, записываю. Навигаторам поручается разработать проекты захвата кометного ядра и метеоритного вещества из эквилатеральных точек либрации на орбитах Илакиры и Хатафао и провести совместно с астрофизиками необходимые наблюдения по обнаружению соответствующих объектов и уточнению их орбит. Бортинженерам — разработать проекты космических аппаратов для решения помянутых задач. Химикам-технологам — разработать проекты кремнийуглеродных полимеров для замены конструкционных материалов мышечной ткани и кожного покрова киборга, применявшихся на Земле. Итак, с этим всё ясно. Следующий вопрос повестки дня — программа первоначальных исследований Аорары. После того, как мы выйдем на орбиту и разместим на ней стационарные спутники связи — я имею в виду стационарность относительно орбиты звездолёта — мы должны спустить на планету зонд-разведчик. Haш стандартный набор модулей и научной аппаратуры позволяет смонтировать колёсный зонд типа «Луноход», шагоход, плавающий зонд и атмосферный зонд-самолёт, а также их комбинации. Лично мне наиболее перспективным представляется плавающий зонд. Впоследствии, если потребуется, будем запускать и другие варианты.

— А если потребуется доставить пробу вещества на корабль, чтобы решить, есть ли там жизнь? — возразил Брон. — Плавающий зонд не может лететь обратно.

— Ты хочешь смонтировать самолёт-амфибию? — догадался навигатор Кейн Рил. — Рискованный вариант. Когда мы на Земле предусматривали возможность возврата атмосферного зонда, мы имели в виду, что он совершит полёт в стратосферу и не будет делать посадку. В нём даже негде разместить столько топлива для этого. Мы можем скомбинировать самолёт с плавающим зондом, и даже предусмотреть возможность его погружения на небольшую глубину — но не можем вернуть его обратно своим ходом. Разве что мы сами потом спустимся и подберём его.

— Что скажут другие навигаторы? — не сдавался Брон.

— Я уверен, что спорных случаев быть не может, — ответил Лат. — Или ты не уверен в приборах, над которыми сам же работал?

— Уверен, — согласился Брон. — А всё-таки…»

— К чему я это… — прошептала Ольга. — Сама уже не понимаю! Спорные… показания приборов, что ли?

«…— Это невозможно, — поставил точку Садр. — Ты же помнишь, как мы предельно облегчили звездолёт, чтобы он вообще мог долететь в приемлемые сроки. Так что давайте не биться над пустыми проектами. А самолёт-амфибию мы соберём. Сначала он сделает облёт района, который по тем или иным причинам заинтересует нас, а потом сядет на воду и сделает анализ. Если результаты будут сомнительными — уже с учётом их подготовим второй самолёт-амфибию…»