Ткач - [10]

Шрифт
Интервал


— Ты вернулся, наконец, — Иритая смотрела в зеркало. На мгновение Сид увидел своего близнеца в отражении. — Я ждала долго.

— Прости, — заключив жену в объятия, магистр шикнул на зеркало, — но я вновь ненадолго.

— Отец говорит о том, что нам стоит больше времени проводить вместе, — Иритая капризно надула губки. Сид вздохнул и, на ходу стаскивая одежду, отправился в ванную. Ему совсем не хотелось сейчас слушать маленькую принцессу магистрата. Эта дочь стоит десяти своих отцов. В конечном счете, Иритая была нужна Сиду только для удовлетворения определенного рода потребностей, с чем отлично справлялась, а Сид был нужен Иритае, чтобы отец не приходил больше к ней в спальню по ночам. Оба были довольны. Капризы были показными. Как и интерес друг к другу. Сид никогда бы не вспомнил о жене, если бы расстался с ней однажды, она так же просто оставила бы его, если бы её сердцу, в наличии которого Сид сомневался, удалось встретить кого-то более привлекательного.

Сид опустился в воду. Холодная. Приятная. Есть еще немного времени до того, как потушат все фонари, а чтецы разойдутся по кабинетам для работы со звездами. Уснет Иритая. Он, быть может, поцелует её и покинет левое крыло, поднявшись на Главную башню. Верховный магистр будет рядом с умирающим братом Гарольдом. Магистр любит смотреть, как уходят из жизни те, кого он сам отправил на Млечный путь. Сид не улыбался, улыбался в предвкушении Фин.

Черное одеяние скрывало его движения. Верно, голос магистра доносился из спальни Гарольда. Да простятся ему грехи его, растраченные в полотне. Сид с удовольствием запихнул бы этих двоих в Эртею на веки вечные, но это было бы слишком опасно и для них с Фином, и для этого эфира, и для маленькой девочки Литы, которая сама не понимает, с кем связалась.

— Да ладно, это не она с нами связалась, а мы с ней.

— Ты с ней, если быть точным. Однако она нам очень пригодится.

— Что ты задумал?

— Надеюсь то, что воплотится в жизнь.

Фин озадачился, похоже, и замолчал, Сид поднимался по лестнице. Ему вовсе не обязательно красться, в этой части здания никого обычно не бывало. Только когда Ворон улетал, здесь появлялись служители, сейчас же вой его беззвучного призыва слышен был очень четко. Несколько дверей. Все заперты Сидом изнутри. Ключи оставались в замке. Заклинание. Ворон не должен вырваться раньше срока.


Он сидел в углу клетки. Сжавшийся в черный комок. Человек. Сид вздохнул и подошел к прутьям.

— Ты вдруг захотел поговорить?

— Почувствовал, что это ты, а не безмозглый тюфяк, с тобой хорошо говорить, — хриплый голос из кучи тряпья и перьев приветствовал магистра.

— Последние наши беседы не казались мне приятными, — Сид поморщился.

— Ты говорил то, что неприятно слышать, — Ворон метнулся к заговоренным прутьям, дуновением ветра принесло запах тлена. Сид столкнулся со взглядом черных непроницаемых глаз. — Кому хочется слушать о своей смерти?

— Я должен убить тебя.

— Ты уже говорил, а я предлагал тебе другой вариант. Отпусти меня, магистр, я буду вечным твоим должником.

— Тебя вызвали из небытия, Ворон, туда ты и должен вернуться.

— Отпусти, — демон протянул к Сиду костлявую руку. Длинные черные ногти скрипнули по прутьям, оставляя царапины на серебре.

— За тобой идет смерть, демон, нужно прервать её путь, — магистр открывал дверь клетки. Ворон не ринулся на него, не попытался прорваться к проходу, но замер, глядя прямо в зеленые глаза.

— Отпусти меня.

— Однажды… — Сид вонзил в шею Ворона кинжал, — однажды я отпущу тебя.

Перья взмыли к потолку спиралью, вопль был человеческим, жутким, вырванным из самых недр боли. Заговоренный клинок рвал на клочки демона, который стал человеком перед самым концом.


Фин вернулся засветло. Как всегда, его лицо светилось улыбкой, но, несмотря на это, он выглядел уставшим, под глазами залегли тени. Инга торопливо принялась готовить ранний завтрак. Фин не отказывался, только молча улыбался Лите до тех пор, пока она окончательно не смутилась таким вниманием.

— Твоему брату удалось… задуманное?

Фин кивнул.

— Он остался жив?

Фин не ответил. Только отхлебнул крепкого чая из глиняной кружки и прикрыл глаза. Сиду было больно. Ему приходилось и ранее убивать, но сейчас всё было сложнее. Эти обеспокоенные женщины не имеют понятия, насколько же всё сложно, но говорить об этом не хотелось, потому что сердце близнеца разрывалось. Он уничтожил Ворона, но не освободил душу из оков зла, не отпустил демона, прежде чем убить, иначе не смог бы убить. Но оттого не делалось брату легче. И Фин, как никто, понимал это… И ведь это только начало, вовсе не конец. Сейчас финал, даже такой, означал лишь новое начало. Как и всегда. Фин сделал новый глоток и открыл глаза. Лита смотрела на него в упор.

— Не жди от него ответов, сестричка, — Инга приобняла девушку, разворачивая к двери. — Он никогда их не дает. Покойного утра, Фин. Мы отправляемся спать.

Фин кивнул, провожая девушек улыбкой. Когда он услышал, что двери в их комнаты закрылись, выдохнул. Губы его подрагивали, а из глаз, таких пронзительно зеленых сейчас, катились слезы.


— Каждое живое существо, мальчики, обладает сутью. В некоторых эфирах её так же называют душой. Эта душа наполняется в течение жизни опытом, который бывает как дурным, так и верным. Вся жизнь наша — борьба за то, что же заполнит нашу суть скорее: зло или добро. В чем же сложность, спросите вы, и я отвечу. Главная проблема в том, как отделить добро от зла, а зло от добра. Не бывает ни черного, ни белого, есть только смешение их, цвет полотна. Нужно ли отделять одно от другого, спросите вы, и я отвечу. Сам мир подскажет вам. Идя по пути добра, пройдите его до конца, даже привнося в мир зло. Конец одного пути есть начало другого. И только вам решать, какой длины будет ваш путь добра, насколько протяжен будет ваш путь зла, и знайте, ставя точку, вы лишь дарите новую заглавную букву. Однако помните, лишая другую суть конца, позвольте ей обрести новое начало — это и есть путь цвета полотна. Цвет вашего пути.


Еще от автора Ксения С Сергеева
Провожатый

За приоткрытой чердачной дверью юного Сэма ждет настоящее знакомство со старым домом, настоящие приключения и разгадка настоящей тайны.


Киевский триптих

Бродя по улочкам Киева, вглядываясь в разбитые окна старинных особняков или ступая по ведьминым тропам, ты можешь увидеть иную жизнь, жизнь пугающую, яркую, наполненную легендами и дрожью давно забытых кошмарных видений.


Доказательство

А что произойдет, если осенним солнечным днём упасть с Аничкова моста в Фонтанку?


Рекомендуем почитать
Мир меняющие. Книга 1. Том 1

Как вы поступите, если будете знать, что случится завтра? А если узнаете свое будущее на месяц? Или на год? Если предначертано нечто пугающее и ужасное… Только точной даты нет… А каково это — знать, что всем ваших близким грозит неминуемая гибель? Может, они и выживут, но их существование станет таким тяжким, что они будут искренне завидовать мертвым… Кто сможет спасти вас от судьбы более горькой и мучительной, чем смерть? Кто сможет изменить себя так, что изменит целый Мир?


Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Арка

Он очнулся по ту сторону арки среди тысяч людей, не помня своего имени. Единственное, что сообщили — на следующий этап пройдет только половина. Остальные — умрут. И кто же станет покровителем безымянного человека, что волею судьбы скоро обретет новое имя?


Кобыла-охранница

Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии… на смену идеалам дружбы пришли алчность, паранойя, война. В итоге мир был уничтожен огнём бесчисленных мегазаклинаний и цивилизация, какой её знали раньше, перестала существовать. Но город Хуффингтон выстоял. Мир раскололся, но зловещие, пропитанные радиацией башни «Ядра» остались стоять. Ранее — центр научных исследований военного времени, ныне — потрепанный временем дремлющий город, полный отравленных тайн и опасных сокровищ. Неуверенная в себе кобыла-единорог, обременённая чувством вины, оказывается втянута в паутину интриг Хуффингтона.