Тихий человек - [55]

Некоторые фотографии с места событий были уже знакомы Уинтеру, потому что Андертон их присылала. Другие он видел на инфодосках в полиции. Но некоторые он не видел ни разу. Возникал вопрос, как их получил Собек. В то же время, он не был удивлен. Он знал, что мотивация и деньги могут многое.

Фотографии Алисии Кирчнер висели на стене справа, а Лианы Хэмонд – слева. Здесь тоже были снимки с места убийства и вскрытия. Еще больше смерти и отчаяния. Четвертая стена пустовала. Предположительно, теперь она заполнится фотографиями Майры Хупер. Уинтер протянул ноутбук Собеку и подождал, пока тот его возьмет.

– Может, вы сами или кто-то из вашей армии частных детективов знает эксперта по компьютерам. Мне нужно, чтобы они посмотрели этот лэптоп.

– Что именно нужно искать?

– Следы того, что кто-то дистанционно получил доступ к камере и использует ее.

– Вы считаете, убийца через нее наблюдает за Кирчнером?

– Это возможно.

Собек молчал, а Уинтер думал, сколько времени ему понадобится, чтобы сообразить. В итоге процесс занял пять секунд.

– Вы думаете, он и за мной наблюдает?

– Если окажется, что он следит за Кирчнером, то, вероятно, делает то же самое и с вами. И с Дэвидом Хэмондом.

– Зачем?

– Сначала нужно узнать, пользуется ли он камерой на этом компьютере, а потом сможем ответить на ваш вопрос.

– Если у вас есть мысли, я бы хотел их услышать.

– И вы услышите. Как только у меня появится какая-то стоящая мысль, я поделюсь ею с Андертон, а она – с вами.

– Я вам не враг.

– Нет, но у вас есть скрытый интерес. Признайтесь, вы не беспристрастный наблюдатель.

– Я хочу одного – чтобы ублюдок, убивший мою жену, был привлечен к суду.

– А когда вы закрываете глаза ночью, как именно вы себе это представляете?

– Просто хочу, чтобы он сел за решетку.

– Да? То есть вы не представляете, как подносите дуло пистолета к его голове и нажимаете на курок? Или всаживаете ему нож в кишки по самое сердце?

– Врать не буду, такие мысли приходили. Но если поговорите с Кирчнером или Хэмондом, они скажут то же самое. К сожалению, реальность такова, что у меня не будет возможности даже близко подобраться к реализации своих фантазий. В данный момент самое большее, на что я могу надеяться, – чтобы убийцу поймали и арест закончился смертью. – Он замолчал и посмотрел Уинтеру прямо в глаза. – Знаете, если бы такое стало возможным, я бы предложил бонус.

Уинтер ничего не сказал.

– Вы недавно работали над делом в Детройте, – продолжил Собек. – И там арест не удался, убийца был застрелен. И это уже не первый раз, когда подобное случается на вашем деле. Я бы даже сказал, что так бывает часто.

– В этом нет ничего загадочного. Люди, которых я преследую, знают, что подошли к финальной черте. Им остается не такой уж большой выбор – пожизненное заключение или смертная казнь. Когда они оказываются лицом к лицу с этой перспективой, они ищут выход. Вы бы на их месте не искали?

– При этом вряд ли вас мучает бессонница. Даже, думаю, совсем не мучает.

– Нет, не мучает. Для меня важно одно – остановить их. А мертвы они или в тюрьме – это мне совершенно безразлично.

– И вы не испытываете ни малейшего удовольствия, когда видите, как они умирают?

Они молча смотрели друг на друга. В конце концов: Уинтер нарушил молчание.

– А о каком бонусе речь?

– Назовите свою цену.

– Вам будет не по карману.

– Думаете?

– Два миллиона баксов. И сразу скажу – без торга. Если что-то пойдет не так, в тюрьме окажусь я.

Собек стоял и мучительно думал.

– Если бы все было так просто, – ухмыльнулся он.

– Если бы… Слушайте, меньше всего мне нужен ваш самосуд над убийцей. Даже если это самосуд чужими руками. Понимаете?

Собек ухмыльнулся.

– Я так понимаю, вы человек конкретный, – продолжил Уинтер. – Поэтому и я буду говорить конкретно. Я могу поймать убийцу, но если вы будете мне мешать, эта и без того нелегкая задача станет намного труднее. И чтобы все все правильно понимали: когда он будет пойман, его будут судить, а потом он отправится в тюрьму до конца своей жизни. Понимаете?

– Это я переживу. Тюрьма – опасное место. Там толпы воров и убийц. Не знаю, долго ли он продержится в такой среде.

– Если получится, что его кто-то зарежет в душе, я возражать не буду. Но только при условии, что вы к этому отношения иметь не будете.

– Я очень рад, что мы с вами единомышленники.

– Собек, мы даже рядом не стоим в этом плане. Мы точно не единомышленники.

Уинтер кивнул на стол, на котором лежал лэптоп Кирчнера.

– Так что, у вас есть кто-то, кто сможет глянуть?

– Да, есть.

Собек обошел стол и сел в кресло. Придвинул к себе телефон. Пока он говорил, Уинтер подошел к стене с фотографиями Изабеллы. Среди смертельного ужаса пряталась одна фотография 13 х 18, которая отличалась от всех остальных тем, что она была не про смерть, а про жизнь. В каком-то жарком месте Изабелла стояла у пальмы в бикини и свободном топике. Она была счастлива, красива и наслаждалась жизнью. Уинтер снял фото со стены и принес к столу. Собек заканчивал говорить. Положив трубку на базу, он откинулся на спинку кресла.

– Человек посмотрит лэптоп.

– Сегодня?

– Он за городом, дорога займет пару часов.