Тихий человек - [52]

Раз уж 5 августа был особенной датой для убийцы, для Кирчнера этот день тоже стал таковым. Травмирующие события предшествуют не только убийствам, но и разного рода иррациональному поведению. Согласно статистике, в Рождество случается гораздо больше суицидов, чем в остальные дни года. Почему? Потому что Рождество – это про семью, воспоминания, праздник. А что, если воспоминания – плохие, если семейные отношения разрушились? Тогда человека захватывают мрачные эмоции, и суицид начинает казаться оптимальным выходом. Годовщина смерти любимого человека – тоже распространенное травмирующее событие, особенно если любимый человек умер насильственной смертью или неожиданно.

Уинтер постучал в последний раз, громко и настойчиво. И снова никто не спешил открыть дверь. Вольфрам-карбидные отмычки лежали в кожаном футляре во внутреннем кармане куртки. В большинстве случаев они успешно заменяли ключи. Замок был самый обычный. Может, на уроках по самозащите в Куантико Уинтер и был самым отстающим, но во взламывании замков равных ему не было.

В ход пошла отмычка. Он просунул ее в личинку, немного сместил влево и подвигал, чтобы рассчитать требуемую силу нажатия. Затем вставил ее до конца и медленно потянул на себя, один за другим деактивируя штифты. Быстрый поворот – и дверь открыта. По ощущениям, он уложился в десять секунд. Быстро посмотрев по сторонам, он тихо проскользнул в квартиру.

35

Дверь в ванную была открыта, но там было пусто – ни пара, ни красной воды. В спальне Кирчнера тоже не было, как не было и висевшего на дверной ручке тела. Уинтер нашел его на диване в гостиной – обездвиженного, с закрытыми глазами. Сразу подумал на таблетки – снотворные, или болеутоляющие, или антидепрессанты. Но пустых банок и блистеров рядом не было. На столе у дивана лежал ноутбук, стояла большая бутылка дешевой водки и длинный стакан. В зависимости от восприятия можно было сказать, что стакан наполовину пуст или наполовину полон.

Уинтер двинулся к дивану, чтобы проверить пульс. Не успел он подойти, как Кирчнер захрапел и перевернулся. Уинтер застыл. В любое мгновение тот мог открыть глаза и начать кричать. В такого рода домах жители друг друга почти не знают, и, несомненно, бытовые ссоры на повышенных тонах здесь не редкость. И вряд ли кто-то вызовет полицию, но риск существует всегда. Перспектива провести ночь за решеткой никак не вдохновляла Уинтера.

Кирчнер снова захрапел и заворочался. Уинтер стоял неподвижно и старался даже не дышать. Наконец, тот занял удобное положение, его дыхание выровнялось и грудная клетка начала спокойно вздыматься и опускаться. Уинтер насчитал еще шесть вдохов и выдохов и решил, что теперь безопасно сдвинуться с места.

Он подошел к столу и взял бутылку с водкой. Если она была открыта сегодня, то Кирчнер выпил почти семьсот миллилитров. В этом случае он будет в отключке по крайней мере до утра. Уинтер поставил бутылку на стол и провел пальцем по трэкпэду ноутбука. На экране появилась страница Алисии в «Фейсбуке». За последние несколько дней там опубликовали вереницу постов с воспоминаниями. Их было не так много, как год назад, и на порядок меньше, чем в год убийства. Так всегда. С каждым годом ее будут вспоминать все меньше и меньше, а потом забудут совсем.

Уинтер посмотрел другие открытые вкладки. Кирчнер изучал сайты, посвященные суицидам. Там были правила, что делать, а что нет, форумы, где люди, находившиеся в депрессии, уговоривали друг друга покончить с собой. Если немного погрузиться в тему, становилось очевидно, что люди задавали одни и те же вопросы по кругу. Как сделать так, чтобы все прошло быстро и безболезненно? Как убедиться, что все сделано правильно? Большинство людей не хотели страдать. А еще не хотели проснуться на следующий день и понять, что даже с этой задачей они не справились. Судя по характеру материалов, которые изучал Кирчнер, было к лучшему, что он напился.

Рядом с диваном стояло старое кресло. Оно было бледно-голубого цвета, а диван – красным. Уинтер сел в кресло и стал думать, где бы он спрятал камеру. Гостиная казалась оптимальным местом, ведь здесь Кирчнер проводит большую часть времени, когда находится дома и не спит. Центральным местом комнаты был телевизор в углу. Это была модель, которая стояла на подставке, а не крепилась к стене. Диагональ – около полуметра. Маленький по нынешним стандартам. И диван, и кресло стояли под углом к телевизору. Удобнее всего было смотреть его с дивана, а значит, именно на нем Кирчнер предпочитал сидеть и нередко здесь же вырубался, как и сейчас.

Уинтер подошел к телевизору и сел на корточки. Отсюда было видно все, что происходит в комнате. Если есть цель спрятать камеру, то лучшего места не найти. Он проверил телевизор, шкаф, стены и потолок вокруг него. Ничего. Затем он обошел комнату по часовой стрелке, проверяя все что можно. Дойдя до двери, он вернулся к телевизору и пошел против часовой стрелки. Снова безрезультатно.

Далее он направился в спальню. Если предположить, что на диване Кирчнер засыпал все же нечасто, то в спальне он должен проводить большую часть времени, когда он дома. Восемь ночных часов. Может, больше, может, меньше. Все зависит от режима сна. В комнате стоял затхлый запах, корзина с грязным бельем была переполнена. Одеяло смято в ком посреди кровати. Постельное белье тоже смято и давно не стирано.